– Пейдж…

Но я и не думала прекращать. Он глухо застонал и снова впился в меня поцелуем.

Никогда его не предам. Восемнадцатый Сезон – прошлое, и повторения не будет.

Две сотни лет – более чем солидный срок.

Из забытья меня вывело шестое чувство, заставив резко отстраниться. Страж слегка отпрянул, но продолжал сжимать меня в объятиях.

Из полумрака на нас смотрела Нашира. В груди у меня помертвело.

Рассудок приказывал бежать, но ноги будто приросли к полу. Она видела. И самое страшное, видит до сих пор. Видит мои безумные глаза, кожу, покрытую испариной, опухшие губы, растрепанную прическу. Видит его расстегнутую рубашку, руки на моих бедрах, мои пальцы на его коже. Но шевельнуться я не могла.

Так и застыла, глядя на соперницу.

Страж заслонил меня собой.

– Я ее принудил, против воли, – хрипло проговорил он.

Нашира не ответила и шагнула в полоску света, льющегося сквозь занавески. Лишь тогда я заметила у нее стеклянный колпак, а под ним – невероятно! – абсолютно свежий распустившийся цветок с восемью лепестками, влажными от нектара.

– Теперь пощады не жди, – отчеканила рефаитка.

Страж перевел горящий взгляд с цветка на Наширу. Та швырнула колпак на пол. Звон бьющегося стекла вывел меня из транса.

По моей вине все рухнуло.

– Арктур Мезартим, ты мой принц-консорт, страж Мезартима. Но это в прошлом. – Нашира двинулась на нас. – Есть лишь один способ помешать предательству – сурово наказать изменников, чтобы другим было неповадно. Твою шкуру вывесят на городской стене.

Страж не дрогнул.

– Лучше так, чем исполнять твои капризы.

– Твое вечное бесстрашие. Или глупость. – Она провела пальцами по его щеке. – Я доберусь и до твоих дружков. Уничтожу всех до единого.

– Нет! – вырвалось у меня. – Ты не посме…

Мощный удар отбросил меня к стене. Острый угол ящика рассек бровь. Осколки стекла впились в ладони. Сквозь туман донесся голос стража, но в следующий миг в каморку ворвались Тубан и Ситула, преданные псы Наширы. Тубан ударил рукоятью кинжала стража по затылку. Тот покачнулся, но не упал. На сей раз Саргасам не поставить его на колени.