24

Гигантский «шторм» в пустыне перебесился только ближе к ночи. С неба осторожно и пугливо посмотрела грустная луна – посмотрела, будто через вуаль; остатки пыли кружились в воздухе. Широко и вальяжно кругом развалились громады смирных песчаных волн и грозные валы с белопенными гребнями соли. Кое-где в провалах между «волнами» обнажились мачты кораблей, затонувших много лет назад в беловодском море.

Небеса потихоньку очистились, и лунный свет нашёл среди песков лежащий самолет, заглянул в кабину и словно отомкнул её: дверь самолета зловеще скрипнула и из глухого тёмного нутра два человека ступили на землю.

Пусто было кругом, сиротливо и скорбно, и необъяснимый, на стон похожий звук, витал над безбрежным пространством, сверкающим зябкими искрами соли: точно снег среди лета насыпался вдруг.

– Матушка-Россия! Здравствуй, милая! Принимай своих заблудших и прости… – Человек на колени упал, губами коснулся земли.

А второй человек – пилот, стоящий сзади – нервно усмехнулся. (Недавнее откровение, возникшее между ними в кабине, было вроде бы напрочь забыто).

– Не ломай комедию! Вставай! – озираясь, крикнул пилот. – Может быть, мы приземлились в Африке. Рассыпаешься тут мелким бисером… Ложку возьми ещё – поешь родной землицы!

Стоящий на коленях обернулся и раздраженно сплюнул песок с губы.

– Фил! Ну что ты за человек?! Ничего святого за душой! Взял и опошлил встречу!

Худощавый длинноногий лётчик, широко и прочно стоящий на подломленном крыле самолета, насторожённо глядя по сторонам, продолжил разговор, начатый в кабине:

– Я спрашиваю: где оно?! Где хвалёное твое Беловодье?! Говорили мне, что ты сидел в дурдоме, а я не верил!

– Terra incognito… – пробормотал стоящий на коленях.

– Какая «тера»? Где? Что за «инкогнито»?

– Неведомая земля, – пояснил коленопреклонённый. – Разберёмся, погоди. Могли мы сбиться с курса во время урагана? Вполне могли. Дай карту.

Худощавый соскочил с крыла, расстегнул планшетку, висящую сбоку. Бумага зашуршала, а потом карманный фонарик ударил по карте пучком серебристого света.

– Вот, пожалуйста. Я всю дорогу следил. Мы летели строго по маршруту. Если отклонение и произошло, то незначительное. Вот, видишь, где мы! Знаешь, где?.. Эх, Жан, сказал бы я тебе, да позабыл, как это по-русски произносится! Гляди, читай: «Янтарный беловодский берег». А ураган вот здесь накрыл нас. Так что всё равно теперь мы должны быть на твоем Янтарном хваленом берегу, чёрт его забери!

– Не ругайся, Фил, не надо. Он, между прочим, не только мой, но и твой – этот берег, – напомнил напарник. – Тут ей-богу, Фил, какое-то недоразумение. Подождём рассвета, и все будет о’кей. Главное, что мы уже в России! Я мечтал, но я не мог надеяться… Шеф откровенно мне сказал: ты слишком много знаешь для того, чтобы вернуться на Восток.