Амадео превратился в самого выдающегося ученика моей маленькой академии. Я нанял для него преподавателей философии и юриспруденции. Он на удивление быстро вырос из старой одежды, научился поддерживать живую светскую беседу и стал любимцем младших мальчиков.

Почти каждую ночь мы проводили у Бьянки. Я свыкся с обществом утонченных незнакомцев – бесконечным потоком европейцев с севера, приезжавших в Италию, чтобы открыть для себя загадку ее древнего очарования.

Очень редко мне приходилось наблюдать, как Бьянка протягивает злополучному гостю чашу с отравленным вином. Очень редко мне доводилось слышать, как бьется ее темное сердце, замечать тень греха в самой глубине глаз. Как она следила за беспечной жертвой, с какой легкой душой провожала ее!

Тем временем наши встречи с Амадео в моей спальне носили все более интимный характер. И не раз, обнимая его, я дарил ему Поцелуй Крови, от которого все тело его содрогалось, а в полузакрытых глазах отражалась сила бессмертия.

Что за безумие? Отдать его миру или забрать с собой?

Я долгое время предпочитал обманывать себя, то и дело повторяя, что мальчик еще может проявить характер и заработать свободу – уехать в богатстве и здравии, навстречу новым достижениям.

Но я отдал ему столько Темной Крови, что он начал изводить меня вопросами. Что я за существо? Почему никогда не прихожу днем? Почему ничего не ем и не пью?

Он обвивал руками живую тайну, зарывался лицом в шею чудовища.

Я отправил его в лучшие бордели постигать наслаждения женщин и наслаждения мальчиков. Он возненавидел меня, но получил удовольствие и вернулся домой, не ища иных услад, кроме Поцелуя Крови.

Он говорил мне колкости, когда я неистово работал в студии, не допуская никого, кроме него, чтобы создать новый пейзаж или изобразить собрание древних героев. Он спал рядом со мной, когда я падал в кровать, чтобы проспать последние часы перед рассветом.

Между тем мы снова и снова устраивали в палаццо приемы. Бьянка, исполненная самообладания, выросла и, сохранив нежное лицо и мягкие манеры, превратилась из юной многообещающей прелестницы в элегантную женщину.

Я часто ловил себя на том, что смотрю на нее и думаю, чем бы кончилось наше знакомство, не обрати я внимание на Амадео. Неужели я не уговорил бы ее, не нашел бы убедительных слов? А потом, рассуждая логично, я, глупец, понимал, что все равно могу сделать выбор в ее пользу и изгнать Амадео из своей жизни, подарив богатство и положение в обществе, но обрекая на смертность.

Нет, она спасена.

Мне нужен был Амадео – Амадео, кого я обучал и воспитывал; Амадео, бесценный ученик Крови.