Мы стояли нос к носу, укрывшись одеялом. Ее глаза, янтарный и темно-карий, блестели. Шарф сполз, открыв лицо. Ее дыхание пахло лаймом.

А потом, прежде чем я успел что-то понять, она поцеловала меня. Даже если бы она попыталась съесть меня живьем, я бы удивился меньше. Ее губы были сухими и потрескавшимися от мороза. Ее нос удобно разместился рядом с моим. Наши лица прижались друг к другу, наше дыхание смешалось. Потом она отстранилась.

– Не хотела умирать, не сделав этого, – сказала Алекс.

Как выяснилось, мир ледяных торосов высосал из меня еще не все тепло, потому что теперь в моей груди разгорелось жаркое пламя.

– Ну и?.. – нахмурилась Алекс. – Хватит уже глазами хлопать, идем.

И мы побрели к берегу. От холода мысли у меня еле ворочались. Я все думал: Алекс поцеловала меня, чтобы придать силы идти дальше или чтобы отвлечь от мыслей о неминуемой гибели? Что она сделала это, потому что на самом деле хотела поцеловать меня, мне не верилось. Как бы там ни было, только благодаря этому поцелую мне удалось добраться до берега.

Наши друзья были уже там, сгрудились у скалы. Похоже, никто не заметил, как мы целовались. Всем было не до того – каждый был занят тем, что умирал от холода.

– У м-меня есть п-порох, – проговорил Ти Джей. – Р-развести к-костер.

Увы, нам нечего было жечь, кроме одежды, а одежда была нам нужна.

Блитц с несчастным видом посмотрел на скалу – отвесную и неумолимую.

– Я попробую поработать с камнем, – сказал он. – Может, смогу сделать нам пещеру.

Я видел, как Блитцен плавит камни, но это требовало огромных усилий и сосредоточенности. И даже тогда ему удалось сделать всего лишь упоры для рук. Вряд ли он теперь выплавит целую пещеру. И вряд ли это нас спасет. Но я был благодарен Блитцену за его упрямый оптимизм.

Только он зарылся в камень кончиками пальцев, как весь утес содрогнулся. На скале появилась сверкающая полоса света в форме двери. А потом эта дверь, футов двадцать площадью, с рокотом отворилась внутрь.

На пороге стояла великанша, устрашающая и прекрасная, как пейзаж Нифльхейма. Ростом она была футов десять, одета в белые и серые меха, холодные карие глаза ее горели гневом, черные волосы падали на плечи многочисленными косицами, похожими на хвосты плети.

– Кто посмел плавить мою парадную дверь? – спросила она.

Блитц нервно сглотнул:

– Э-э, я…

– Почему бы мне не убить вас всех? – прогромыхала великанша. – Хотя, раз вы и так полумертвые, может, лучше просто закрыть дверь и оставить вас замерзать?

– П-погодите! – прокаркал я. – Скад-ди? В-вы же Скади, верно?