В одной стене зала были прорублены огромные, как в соборе, окна, за которыми открывался едва различимый сквозь вьюгу пейзаж. Стекол в окнах мне разглядеть не удалось, но ни снег, ни холод внутрь не проникали.

Во главе стола восседала Скади на тисовом троне, застеленном мехами. Слуги суетились вокруг, расставляя блюда со свежевыпеченным хлебом и жареным мясом и кружки с напитком, испускающим аромат… горячего шоколада? Я резко проникся к Скади глубокой симпатией.

Все мои друзья щеголяли в таких же белых нарядах, как я, так что мы смахивали на тайное общество очень чистых монахов – этакое братство Святого Отбеливателя. Признаюсь, первым делом я отыскал глазами Алекс в надежде сесть рядом с ней, но она уже сидела между Мэллори и Хафборном, а на краю их скамьи устроился Ти Джей.

Алекс поймала мой взгляд и скорчила рожу, передразнивая меня: мол, чего уставился?

Ясно, значит, все снова как всегда. Один поцелуй не на жизнь, а на смерть, и вот мы опять вернулись к дежурным насмешкам. Супер.

Я сел на лавку с Блитценом, Хэртстоуном и Сэм, что меня вполне устраивало.

Мы все накинулись на еду – кроме Сэм. Она не принимала ванну, поскольку мытье до заката тоже запрещено Рамаданом, но переоделась. Ее хиджаб стал белым под стать остальному наряду. Каким-то образом Сэм умудрялась не смотреть с завистью на то, как мы едим, что лишний раз убедило меня: выдержка у нее нечеловеческая.

Скади развалилась на троне, ее косы-плети рассыпались по плечам, а меховой плащ заставлял ее казаться еще больше, чем на самом деле. В руке она вертела стрелу. Стена позади великанши была увешана снаряжением: лыжами, луками, колчанами стрел. Должно быть, Скади была фанаткой биатлона с луком и стрелами.

– Добро пожаловать в Трюмхейм, путники, – провозгласила наша хозяйка. – На вашем языке это имя означает Жилище Шума.

И тут же, легок на помине, по залу раскатился рокот – тот самый «ба-бах», который я слышал в глубине крепости. Теперь я понял, что это – зимний гром. Его иногда можно услышать и в Бостоне, когда случается зимняя гроза. Звучит, словно фейерверк под подушкой, только в тысячу раз громче.

– Жилище Шума, – с серьезным видом кивнул Хафборн. – Хорошее имя, учитывая, ну…

Тут снова загремел гром, и блюда на столе задребезжали.

Мэллори вежливо обратилась к Алекс:

– Мне не достать, не могла бы ты передать Гундерсону от меня подзатыльник?

Несмотря на гигантские размеры зала, слышимость тут была абсолютная. Я различал каждый шепот. Интересно, это Скади все так устроила?

Великанша так и не притронулась к еде. Оптимистичный сценарий: она блюдет Рамадан. Пессимистичный сценарий: она ждет, когда мы разжиреем, чтобы приготовить из нас главное блюдо.