— Какие подозрения! — Эмер вскочила и на сей раз перевернула столик со всеми чашами и кубками. Вино разлилось, и в красной луже весело запрыгали яблоки. На шум вбежали служанки, но лорд Бритмар махнул им, и они поспешили скрыться. — Какие подозрения? Этот старый врун лорд Саби утверждал, что Годрик — один из членов Тисовой Ветви. Я доказала, что это не так! И тут появляется эта старуха. Уверена, что это происки Саби, он постарался. Столько лет старая сука молчала, и вдруг решила загавкать. Да где — на королевском пиру! Кто бы пропустил ее, не будь особого распоряжения? И еще епископ, этот убийца-лицемер, вылез вперед…

— Немедленно замолчите, — приказал лорд Бритмар тихо и веско. — Разве не знаете, что в этом замке у всех стен есть уши?

Эмер замолчала, поджимая губы.

— Я согласен с вами, — прошептал лорд Бритмар. — Столь внезапное появление настоящей матери — это странно. Но вам лучше не пытаться узнать, кто за этим стоит. Во-первых, и так все понятно. Во-вторых, это может дорого вам обойтись. Сэр Годрик понял это и выбрал из двух зол меньшее.

— Поступил, как трус! — вспылила Эмер.

— Как разумный человек, — возразил лорд Бритмар.

— Не желаю этого слышать!

— Не желаете слышать правды.

— Потому что это — неправда!!

Брат короля посмотрел внимательно.

— Вам надо успокоиться, графиня Поэль, — сказал он примирительно. — Я не виноват в ваших злоключениях, а вы смотрите на меня, как на врага. А ведь я еще в столице предсказывал, что ваш брак — ошибка.

В дверь осторожно постучали. Эмер не обратила внимания, погруженная в тягостные мысли, а лорд Бритмар подошел посмотреть. Он выглянул и вернулся.

— Там пришел ваш верный… друг. Сэр Тюдда. Просит разговора.

— Не хочу его видеть, — тут же отозвалась Эмер. — Скажите, пусть уходит. Не хочу никого видеть.

— Тогда и я удаляюсь, с вашего позволения, — лорд Бритмар коротко поклонился и вышел.

Эмер осталась одна.

Годрик ушел из замка. Ушел. Ничего ей не сказав на прощанье.

Она прикусила костяшки пальцев, подойдя к окну. Даремская равнина, залитая светом восходящего солнца, выглядела особенно радостной. Но эта радостная красота сегодня раздражала Эмер неимоверно. А ведь она считала, что полюбила Дарем больше, чем родной Вудшир. Что же случилось, что этот прекрасный край за одну ночь стал почти ненавистным?

Снова воскрешая в памяти события прощального пира, Эмер криво усмехнулась. Леди Фледа мечтала, чтобы этот пир помнили потом десять лет. Теперь его не забудут и за сто лет. Такой позор, такой скандал в королевском семействе…

Леди Фледа… Как презрительно она отвернулась от Годрика. А ведь говорила, что относилась к нему почти как к сыну. Всё оказалось ложью?