Эр’рил молчал, продолжая спускаться в чрево корабля. Слишком уж он расслабился, полагая, что в небе врагам неоткуда взяться. Как последний тупица, он пренебрег обязанностями стража, на несколько мгновений доверив Джоаку охрану сестры. Но и этого хватило; чтобы поставить под угрозу все…

Он мчался по коридору, идущему вдоль судна, молясь про себя, чтобы не опоздать. И вот дверь в их каюту в конце прохода. Кажется, все тихо.

— Да куда ты?.. — орал Джоак, бегущий позади.

И вдруг могучий удар вырвал двери, выбрасывая их наружу. Эр’рила отшвырнуло, он налетел на брата Элены. Летящая доска врезалась ему в лоб. В глазах потемнело, звуки стихли, и даже время, казалось, замедлило свой бег.

А потом Эр’рил упал, снова ударившись головой. Он боролся с подступающим мороком, но мир тем не менее погрузился во тьму…

Элена сморгнула слезы, выступившие после магической вспышки. Она все еще была обездвижена и распята на стене. Голова раскалывалась от боли, сердце глухо колотилось в горле. Кулаки сияли, как два солнца, от накопленной в них силы.

Грэшим застыл перед ней, сжимая посох, будто королевский скипетр. Его плащ развевался потоком бурлящей магии. Он начинал терять самообладание, а гнев и разочарование делали его похожим на дикого зверя.

— Где меч крови? Говори немедленно, или я разнесу этот корабль на кусочки и отыщу его сам!

У темного мага вполне хватило бы сил осуществить угрозу — чтобы понять это, достаточно было видеть, с какой легкостью он вышиб дверь. Но Элена молчала. С первого мига пленения Грэшим осыпал ее то ужасными угрозами, то лживыми обещаниями, но не осмеливался нанести хоть малый ущерб ее телу. Ведь стоило выступить хоть капельке крови, как ведьма получила бы власть над своей магией.

Они зашли в тупик.

Элена старательно отводила глаза от груды мехов под ногами колдуна. Когда он ворвался в каюту, то перевернул кровать, сбросив все покрывала на пол. Теперь одеяла и шкуры укрывали собой меч ведьмы. Похоже, Грэшим считал, что оружие такой силы должно быть где-то искусно спрятано, а вовсе не валяться под ногами. Поэтому Элена старалась смотреть прямо на чародея.

Терпение темного мага иссякло. Он чувствовал, что теряет попусту время.

— Грэшим!

Раздавшийся позади голос заставил обоих вздрогнуть.

Колдун повернулся. На пороге стоял брат Элены, выставив перед собой посох.

— Джоак, уходи!

Он будто не заметил мольбу сестры, глядя на Грэшима.

— Ты же поклялся, что не вернешься!

Тот пожал плечами, продолжая держать свой посох наготове.