Все три женщины подали голос.

– Э-э! – сказала молоденькая. – Ну-ка поставь на место.

– Вы не имеете права, – сказала старая.

– Еще чего удумали! – Миссис Джилл, как всегда, мгновенно разогналась с места в карьер. – Ни здрасте, ни до свидания, берут еду и уходят! Нахлебницы – вот вы кто! В вашем возрасте я уже вовсю работала! Пора вам, девочки, научиться самим о себе заботиться – хватит таскать все подряд у меня из кухни!

– Это мы так о себе заботимся, – пришибленно пояснила Имоджин.

Миссис Джилл развернулась на стуле. Сигарета яростно запрыгала.

– Мало стараетесь, вот что! Мне надоело, что вы вечно сюда приходите и все подряд тащите. Поговорю об этом с вашей мамой! – Сигарета все прыгала, голос миссис Джилл тоже, визгливый, пронзительный.

Эту тираду все давно выучили наизусть, так что можно было не вслушиваться. Призрачная сестра с надеждой подплыла поближе, чтобы миссис Джилл ее заметила. И миссис Джилл ее заметила – это несомненно. Она смотрела то на призрак, то на Имоджин, то на Фенеллу, и сигарета по-прежнему яростно подпрыгивала на каждой третьей фразе, будто знак препинания. Но миссис Джилл, очевидно, решила, что призрак здесь исключительно для того, чтобы действовать ей на нервы, и придется взвалить на себя еще и этот крест.

– Опять вы со своими дурацкими фокусами! – Сигарета подпрыгнула в сторону призрака. – С меня хватит! – Сигарета подпрыгнула в сторону Имоджин. И в сторону Фенеллы: – Сейчас же пойду пожалуюсь вашей маме!

Похоже, миссис Джилл была настроена серьезно. Она даже привстала на стуле.

Тут вступила Фенелла.

– Идите, если хотите, – безразлично сказала она. – А я пойду и расскажу, сколько всего вы уносите в своей оранжево-зеленой сумке.

Лицо у миссис Джилл разом окаменело. Оно было острое, жесткое, красное, и глаза ее, полные яда, уставились в глаза Фенеллы.

– Ясно, – процедила она. – Понятно. – Она повернулась к своей фаянсовой чашке с кофе на столе. – Только вот что еще не забудь, девочка моя…

Больше она ничего не сказала. Взяла чашку. Остальные две женщины снова стали есть хлопья. Теперь они не обращали на Фенеллу и Имоджин никакого внимания – с тем же успехом сестры могли тоже превратиться в призраки. Они тихо и торопливо отступили к выходу, пятясь и прижимая к груди кувшин молока и пачку хлопьев.

– Зря ты это сказала, – шепнула Имоджин, когда они очутились в коридоре за дверью.

– Ты тоже зря, – отозвалась Фенелла. – Куда было деваться? Она бы пошла к Филлис.

– Но мы же имеем право на еду! – возмутилась Имоджин. – Что нам еще делать? Думаешь, Филлис дала бы нам денег на хлопья?