Имоджин присела рядом с Джулианом Эддименом и взялась за цепь обеими крупными, неуклюжими на вид руками. Дважды дернула цепь и крутанула педаль велосипеда. Цепь наделась на звездочку и не соскочила. Все захихикали.

Джулиан Эддимен разозлился до жути. Он привстал на коленях и посмотрел на Имоджин исподлобья. Это был совсем не человеческий взгляд. Как будто на нее уставился опасный дикий зверь. Призрачная сестра отпрянула за спины Неду с Фенеллой. Точно так же Джулиан Эддимен смотрел на нее в машине, прежде чем вышвырнуть на шоссе.

– Призрак здесь, – заметила Фенелла.

Имоджин встала, вытащила серый носовой платок и вытерла руки от смазки – короткими, резкими от брезгливости движениями.

– Нечего так смотреть на меня, Джулиан Эддимен. Я не одна из твоих преданных поклонниц! – Она многозначительно покосилась на холм, где Шарт и Салли стояли, опершись локтями на рули велосипедов, и о чем-то тихо и серьезно разговаривали. Было ясно, что они соскучились друг по другу.

Джулиан Эддимен густо побагровел. Встал, схватил свой велосипед, прислоненный к кустам, и покатил дальше.

Все остальные тоже оседлали велосипеды и поехали за ним. Дорога вела вниз, а потом сворачивала.

– А вот и Сонный Пейзаж, – объявила Шарт.

Они поняли, что она имела в виду. Дорога вела между округлыми холмами совершенно нездешнего вида – такие получаются, если проводить по бумаге волнистые линии. На каждом холме где-нибудь торчала рощица. У некоторых деревья росли кругами на вершинах. У некоторых – тоже кругами, но на склоне. У остальных шеренга деревьев тянулась ровно на половине высоты. Траву на них только что скосили, так что холмы были сплошь в серо-зеленую полоску, будто вельветовые, и эти полоски вились вокруг всех этих разнообразных рощиц. Когда процессия велосипедов свернула, солнце осторожно протянуло длинные пальцы из-за серых облаков и потрогало круглые пупырышки серо-зеленой травы, торчавшие из колец жухлого сена у подножий.

– Если бы я такое нарисовала, все решили бы, что я это выдумала, – заметила Салли.

Одри сказала Шарт:

– Какое у тебя богатое воображение! И правда, будто во сне!

На это Шарт раздраженно скривилась – и скривилась еще сильнее, когда Джулиан Эддимен завилял перед всеми туда-сюда, трескуче хохоча.

– Сонный Пейзаж! В жизни не видел таких снов!

– А мне снилось похожее, – сказал Говард. – Много раз. Точно такие же рощицы.

– Их здесь нарочно высадили, чтобы прикрывали от ветра, – издевательски процедил Джулиан Эддимен. – Они так и называются – ветрозащита. – И снова презрительно завилял туда-сюда и только грубо хохотал в ответ на все, что они говорили.