Но на северном фронте война шла на плоской равнине к северу от города, где хитрость и стратегия мало что давали. Местность и видимость обеспечивали сражение с полной выкладкой до самой темноты. Почти каждая битва заканчивалась отступлением королевской стороны. Воины у Мидогга были просто звери, и Мидогг с Маргдой были с ними; к тому же снег и лед не облегчали жизнь лошадям. Слишком часто воины сражались пешими, и тогда становилось заметно, что королевское войско сильно уступает в количестве. Очень медленно, но Мидогг продвигался к городу.

И конечно, именно туда поехал Бриган, потому что Бриган всегда был там, где дела идут хуже всего. Наверное, ему нужно было там быть, чтобы произносить вдохновляющие речи и вести отряды в наступление, ну или что там командиры делают на войне. Ей противно было, что он так хорош в чем-то настолько печальном и бессмысленном. Если бы только он, ну или кто-нибудь еще догадался бросить меч на землю и сказать: «Хватит! Это глупый способ решать, кому править!» И ей все больше казалось, пока кровати в целительской заполнялись и пустели и снова заполнялись, что из-за этих сражений мало что останется тому, кто будет править. Королевство уже развалилось на куски, и теперь война дробила их на еще более мелкие.

Кансрелу это понравилось бы. Бессмысленное разрушение было ему по вкусу. Мальчишке, наверное, тоже понравилось бы.

Арчер придержал бы свое мнение – от нее, по крайней мере, зная, как она все это презирает. И что бы он ни думал, он бы все равно храбро сражался за Деллы.

Как сражаются Бриган и Нэш.

Когда передовая стража Нэша въехала в ворота, Файер, стыдясь самой себя, спотыкаясь и совершенно не в силах сдержаться, сбежала на крышу.

«Красавица-лошадь, – с мольбой воззвала она к своей подруге. – Красавица-лошадь, я не могу этого вынести. Я выдержу Арчера и Кансрела, если надо, но не это. Пускай он уедет. Почему все мои друзья – воины?»

Через некоторое время, когда Нэш поднялся на крышу в поисках ее, она не преклонила колен вместе со своими стражниками и часовыми на крыше. Она осталась стоять к Нэшу спиной, не отводя взгляд от лошади, ссутулившись, будто защищаясь от его присутствия.

– Леди Файер, – сказал он.

«Ваше величество. Со всем уважением я молю вас, уйдите».

– Конечно, миледи, если вы так хотите, – сказал он мягко. – Но сперва я обещал передать вам около сотни посланий с северного фронта и из города – от моей матери, вашей бабушки, Ханны, Брокера и Милы, это только для начала.

Файер представила себе послание Брокера: «Я виню тебя в смерти моего сына». Послание Тэсс: «Ты по глупости испортила свои прекрасные руки, так ведь, миледи, внучка?» Послание от Ханны: «Ты бросила меня здесь одну».