Я пожал плечами:

– Ровно так же, как и в случае с полтергейстом. Вы гений, Александр.

– Вы мне льстите, Леопольд Борисович.

– Гений! – повторил я. – Но что именно приключилось с электрической батареей, точно не скажу. Перегорела.

– Разберусь, – успокоил меня изобретатель.

Тем временем шифр подошел к концу, я прочитал текст несколько раз, крепко-накрепко запоминая не особо сложную инструкцию, чиркнул зажигалкой и спалил и листок, и обрывок фотографии. Рисковать на ровном месте не собирался.

– Какие у вас планы на ближайшие дни, Леопольд Борисович? – спросил Дьяк, проверяя составные части оборудования. – Мне хотелось бы продолжить наше сотрудничество, но надо заказать кое-какие детали. Перегорела не только батарея.

– Непременно продолжим, – пообещал я, – но сначала мне придется съездить в Цюрих. Не возражаете, если я оставлю броневик на заднем дворе?

– Надолго?

– Как получится, – пожал я плечами, не зная, стоит ли возвращаться вовсе.

Александр Дьяк кивнул, вытер ветошью руки и уселся за стол.

– Тогда я вас еще немного помучаю, Леопольд Борисович, – улыбнулся он, раскрывая амбарную книгу. – Для науки важна каждая деталь!

С четверть часа я расписывал изобретателю подробности случившегося, потом перетащил в кузов броневика заряды для ручной мортиры, снаряженные белым фосфором, – куда они мне теперь? – распрощался со стариком и вышел на улицу.

Немедленно налетел ветер, хлестнул холодным дождем, забрался за ворот куртки, попытался сорвать с головы котелок. Я ссутулился и, опираясь на трость, поспешил к ближайшей ветке паровика. Помимо шторма, из-за которого было прервано всякое сообщение с континентом, незамедлительному отъезду в Швейцарию препятствовало еще и банальное отсутствие денег.

Наличности худо-бедно хватало на оплату парома, но я вовсе не собирался побираться всю дорогу до Цюриха. И с этим мог помочь поверенный.

На мое счастье, из-за дождя движение паровиков не отменили, и большую часть пути удалось проделать в тепле и сухости. И это было просто замечательно: ливень на улице заметно усилился, канализация не справлялась, по дорогам текли бурные ручьи, а молнии сверкали с яростью артиллерийских канонад.

Меж высотных зданий ветер мчался с невероятной силой, едва не сбивая с ног и заставляя пригибаться. Когда поднялся в комнатушку поверенного, вода с меня текла ручьем.

– Виконт? – опешил при моем появлении законник. – Что-то случилось?

– Ужасная погода, – пробормотал я, доставая из несессера согласие покойного графа на мое вступление в права наследования. – Вот, примите все необходимые меры.