— Проснись и пой, красота! — с ходу заявил я, едва только оказавшись в помещении.

— Где ты красоту увидел? — буркнула стоящая у диагностических мониторов Карина, а Грейс соизволила высунуться из-под простыни аж по самый очаровательный носик:

— Утра, Никки.

Рина, впрочем, сходу развернулась, хищно раздувая крылья носа:

— Ты где такой вкусноты надыбала, Ника?

Я показал руки:

— Времена такие, Рин, всё сам, да сам…

Свирь, прищурившись, явно попыталась посмотреть сквозь металл, удерживающий тепло, что же там, внутри, такое аппетитно пахнущее расположилось.

— М-м-м, мя-а-аско! — закатила она глаза, с шумом облизываясь. Вздрогнула, с подозрением глянула на меня: — Уже завтрак, что ли?!

— Агась, — я не стал отпираться. — Тут три порции, я тоже только понюхать успела.

— И пробу не снимала?

— Ну, разве что чуть-чуть, что, признай, совсем не считается. И, вообще, бегом руки мыть, щаз кормить вас буду.

Грейс уговаривать долго не надо — весело пробурчав здравицу пустым желудком, она выудила из упаковки пару стерильных антисептических салфеток и, наскоро, но очень тщательно протерев кожу рук, свободную от повязок, приняла сидячее положение.

Умничка!

Вытащив с нижнего уровня подноса специализированную подставку, передал её немке и, пока та устраивала её в наиболее удобное положение, принялся выкладывать созданное честным ручным трудом: блины с ветчиной и сыром, с творогом, с джемом; рагу, в котором мяса получилось, естественно, гораздо больше, чем овощей; яичницу с беконом, красной фасолью и обжаренными сосисками; гречку с говяжьей зажаркой; стейк класса "томагавк", в финале неканонно обмазанный смесью тёртого сыра твёрдых сортов, сливочного сыра и моцареллы, и варварски доведённый до готовности в духовке; салат "вкус детства" — из мелко нарубленной пекинской капусты, тёртой морковки, сметаны, майонеза, соли, сахара и перца — и получивший сумасшедше аппетитные нотки благодаря синтезированному Аидой яблочному уксусу; и на десерт — крепкий кофе а-ля Эмден, сливочное мороженое и криво наломанные плитки шоколада.

По мере выкладки блюд на подставку глаза Грейс распахивались всё шире и шире, грозя очень скоро сравниться размерами с теми самыми блюдами.

— Никки, это всё — мне? — шумно проглотив обильно набежавшую слюну, девушка неверяще посмотрела на меня. — И это всё — своими руками?

Подхватив кружку кофе, я присел в кресло, ещё сохранившее тепло тела Карины:

— Если переиначить слова одного мультяшного персонажа, то могу сказать так: вот если б у меня был такой умный и всемогущий кухонный комплекс, то я бы, может, и не женился никогда.