Когда вдали появилась синяя «тойота», он вздохнул с облегчением. Подъехав к дому, Нора нажала на гудок. Трэвис помахал ей рукой с таким видом, будто это вовсе не он только что корчился в свинцовых объятиях страха.

Эйнштейн побежал к амбару поздороваться с Норой, и буквально минуту спустя они появились оба. Нора, в простых синих джинсах и белой блузке в желтую клетку, по мнению Трэвиса, затмила бы на балу всех расфуфыренных и увешанных драгоценностями принцесс крови.

Нора наклонилась и поцеловала Трэвиса. Губы у нее были теплые.

– Ужасно соскучился, да?

– Без тебя солнце померкло, птицы перестали петь, исчезла радость жизни. – Трэвис пытался говорить шутливо, но в его тоне явно проскальзывали серьезные нотки.

Эйнштейн терся о ноги Норы и даже поскуливал, пытаясь привлечь внимание. Затем поднял на нее глаза и тихо гавкнул, словно спрашивая: «Ну что?»

– Он прав, – заметил Трэвис. – Так нечестно. Сколько можно держать нас в подвешенном состоянии?

– Да, – ответила Нора.

– Да? – переспросил Трэвис.

– Я залетела, – улыбнулась Нора.

– Господи боже мой! – воскликнул Трэвис.

– Да, беременна. В интересном положении. Будущая мать.

Вскочив с кресла, Трэвис обнял Нору, прижал к себе и поцеловал со словами:

– Доктор Уэйнголд не может ошибиться.

– Да, он хороший врач, – подтвердила Нора.

– Он, наверное, сказал, когда родится ребенок, а?

– Мы можем ждать прибавления семейства в двадцатых числах июня.

– Следующего июня? – тупо переспросил Трэвис.

На что Нора со смехом ответила:

– Я вовсе не собираюсь вынашивать ребенка лишний год.