Из нагрудного кармана Свартэльд извлёк украшение, которое Хирка моментально узнала. Оно принадлежало Римеру. Раковина с их зарубками на оборотной стороне. Он бросил украшение ей на колени.

— Ример говорит, что сдаётся. Ты победила, девочка.

Хирка почувствовала, как её щёки расплываются в улыбке, которую она не могла скрыть. Ей было почти больно. Она засмеялась и спрятала лицо в ладонях. Глаза стали влажными, и ей пришлось несколько раз моргнуть. Свартэльд встал.

— Вот так. Мы добудем тебе немного еды, а потом нам надо тренироваться, ты ведь уже на ногах.

— Тренироваться? Как тренироваться?

— Боевые искусства. Мы здесь этим занимаемся. И пока ты здесь, ты тоже этим занимаешься.

— Мне пока даже встать не удалось!

— Тогда, значит, хорошо, что ты оказалась здесь.

У Хирки имелось мучительное подозрение, что он говорит совершенно серьёзно. Ничего хорошего это не предвещало. А вот слово «еда» было божественным.

— А у вас есть медовый хлеб? — она смотрела на него со всем тем предвкушением, которое ей удалось изобразить. Тёмный мужчина взглянул на неё, будто она попросила у него кровавой травы. Он удалился, не ответив ей.

— Дай-ка я угадаю, — пробормотала она. — Здесь мы питаемся не этим…

Сделка

Сделка

— Считаешь, что это ночной волк? Больше напоминает подскок курицы.

Свартэльд не посмеялся над собственной шуткой. Он ограничился тем, что поднял глаза к небу, как будто хотел предоставить Хирке возможность не стыдиться того, что за ней наблюдают. Хирка исподлобья смотрела на него. Всё её тело болело, и она совершенно не скрывала этого. Тёмный мужчина кивал в знак того, что он понимает её, но просит попробовать ещё раз. И ещё раз. И ещё раз. Как будто до него не дошло ни единого слова. Хирка послала бы его в Блиндбол, если бы они уже не находились здесь.

— Это был не ночной волк, а удар идиота.