Зуд мгновенно прекратился, и трое гостей посмотрели друг на друга с нескрываемым изумлением. Их взгляды вопрошали: она играет или действительно может ощущать Поток, текущий по ним? На какое-то мгновение она пожалела о том, что выдала себя: наверняка Ример не поделился с ними всем, что знал. Существовал риск рассказать им слишком много. Но Хирка оставила все страхи позади. Страх был старым другом, тем, кого она слишком хорошо знала, чтобы бояться.

На улице ветер шумел в деревьях. Пара листьев цвета ржавчины протанцевала по полу и осталась лежать и подрагивать у края соломенной подстилки. Напоминание об осени. О том, что им всё ещё есть что терять. Хирка продолжила, пока они не успели обдумать её слова.

— Когда начинается церемония?

Эйр сжала переносицу большим и указательным пальцами. Под глазами у неё были тёмные круги. Они все очень устали. Гарм был раздражительным, у Ярладина начала затекать спина. Хирка неожиданно испытала сочувствие к ним. Общение с Советом стоило ей больше, чем она могла выразить словами. Но сейчас они балансируют на лезвии ножа. Они тоже многое потеряли. Если Ример захочет, они могут потерять всё.

— Вы сами воздвигли себе погребальные костры, — Хирка хотела, чтобы её слова прозвучали как утешение, но поняла, что у неё не вышло.

— Ты права, — ответила Эйр. — Мы многое проиграли. Наше величие настолько огромно, что мы можем признать, что ошиблись в Урде. Он — наша ошибка. У него был перевес в один голос. Но конец света не наступил. Мы всё ещё здесь, и мы создадим новый порядок в хаосе. С помощью Римера. И твоей.

Хирке хотелось расхохотаться от этих пустых слов, но она сдержалась. И она ничего не спросила. Она ждала. Эйр пришлось продолжить.

— Римера восхваляют — и совершенно справедливо — за то, что он остановил слепых. Он — новая надежда. Но пока ты здесь, они могут вернуться обратно.

Хирка попробовала разочарование на вкус и сделал вывод, что оно не слишком велико. На что-то подобное она и рассчитывала. Они пришли не для того, чтобы просить о помощи. Или о прощении. Они никогда не примут её как имлинга. И даже не примут её как чужака. Они пришли, чтобы просить её покинуть Имланд. Знали бы они, что, сидя здесь, лишь напрасно тратят своё время. У Хирки всё равно не было намерения остаться.

— Если они вернутся, мы снова их остановим. Мы знаем как.

— Но ты здесь не в безопасности, — сказал Ярладин. — Ты — дитя Одина. Гниль. Народ потребует твоей крови!

— Я думала, вы не потакаете изменчивым требованиям народа.

Ярладин замешкался всего лишь на мгновение.