– Вот это я понимаю – графская жизнь! Чего я к графьям не подался?

– Потому что там тебя, с такой рожей никто не примет, – недовольно буркнул Альфонсо стене. Едва пришел Гнилое Пузо, как сон пропал, а как пропал сон, так и тюфяк, бывший сначала нормальным, сразу стал колючим и не удобным, в какую позу не ляг – все равно болит то спина, то шея, то самоуважение.

– Фу-у-ух, есть что пожрать? – по дому загрохотали котелки, горшки, тарелки, упала ложка, Гнилое пузо с проклятиями полез за ней под стол.

– Ты хоть помой сначала что-нибудь, – сказал Альфонсо, открывая, наконец глаза, – руки, там, морду свою.

– Ага, сейчас – Гнилое Пузо уже чавкал, – о, курочка с рисом… Мелкая какая, курица, больная, что ли была?

– Я тут в Эгибетузе был,– громко прочавкал Гнилое Пузо с набитым, под завязку, ртом. Не долго он продержался кушать молча; принесенные им вести из города рвались наружу, и если бы он не открыл рот, разорвали бы ему голову.

– Его там еще с землей не сравняли? – хмуро спросил Альфонсо. Он попытался спросить это равнодушно, но сердце екнуло, больно кольнуло воспоминанием, и хмуро получилось, потому что не получилось равнодушно. Впрочем, Гнилое Пузо был далек от различения оттенков эмоций. Он ел, и ел самозабвенно, полностью отдаваясь этому процессу.

– Нет. И все жители считают, что это твоя заслуга.

– Опа! Причем здесь я, если я вообще туда больше не совался?

– А чтобы брехня про тебя росла и развивалась, ты там и не нужен теперь. Поговаривают, что командующий армией Степи… Эграст… Пераст… Педе… в общем, не суть важно, главное, что его воевода, Муг… Мук… Господи, что за имена то такие?…в общем, его «служанка» говорил ему о тебе: мол, святой, пророк Агафенона, все дела… И командир, якобы, посмеялся над тобой. И прямо на следующий день армию начала косить чума, и сам начальник помер в первых рядах. В итоге победоносная армия, не встретившая сколько-нибудь серьезного сопротивления, бежала обратно к себе в Степь, причем на две трети сокращенная. Все люди- и наши и степейцы- уверены в том, что это ты их проклял.

– Ну да, конечно, а до меня чумы не было? Мойся чаще, и болеть не будешь, – злобно ответил Альфонсо, потом добавил, объясняя свою злость: – Как меня раздражают неправильные выводы, основанные на обычном совпадении.

А потом, подумав, снова добавил, хотя его никто и не спрашивал:

– В любом случае – плевать. Я больше туда ни ногой.

И Альфонсо отвернулся к стенке, чтобы нарочито громким храпом имитировать сон, который скрыл бы его смущение и волнение.

– А, да, если тебе интересно… Видел Иссилаиду… Теперь она продает себя за деньги…