– Вы видите в красоте лишь благо, Ваше Величество, но она несет в себе и кару. Поверьте мне.
Келси кивнула, стараясь придать лицу сочувственное выражение, но на самом деле она восприняла слова собеседницы скептически. Красота открывала столько дверей, красота служила валютой. И если бы кого-то из мужчин не впечатлила внешность Маргариты, то сотни других мужчин (и даже женщин) все равно восхищались бы ею. Келси попыталась сдержать свое раздражение потому, что ей нравилась Маргарита и ее острый ум. И все же что-то подсказывало ей, что нелегко будет каждый день смотреть на эту женщину и при этом не возненавидеть ее за то, что она так невероятно красива.
Булава, не желая, чтобы во время аудиенции народ толпился в темных углах, приказал развесить побольше факелов. И где-то раздобыл глашатая – худенького безобидного юношу с поразительно глубоким чистым голосом, который громко представлял каждого, кто подходил к трону. Желающих побеседовать с Королевой лично Мерн сначала обыскивал на предмет оружия. Кто-то смотрел на нее с завистью, кто-то с подозрением. Некоторые пришли, только чтобы присягнуть ей на верность – вероятно, в надежде получить доступ к казне или усыпить ее бдительность. Многие пытались поцеловать ей руку, а один вельможа, лорд Перкинс, даже умудрился запечатлеть слюнявый поцелуй на костяшках ее пальцев, прежде чем она успела вырвать руку. Келси спрятала обе руки в складки платья, чтобы избавиться от дальнейших посягательств.
Андали сидела справа от нее на стуле, который был на несколько дюймов ниже трона, чтобы камеристка не казалась выше королевы. Келси попыталась оспорить эту затею, но Андали и Булава настояли на своем. Как только лорд Перкинс и его свита покинули помост, Андали протянула Королеве чашку воды, и та ее с благодарностью приняла. Рана хорошо заживала, и теперь Келси могла дольше находиться в сидячем положении, но она уже два часа почти безостановочно обменивалась любезностями с посетителями и слегка осипла.
Подошел вельможа по имени Киллиан с супругой. Келси мысленно перебрала все имеющиеся у нее сведения и поняла, кто это такой: по словам Маргариты, лорд Киллиан был заядлым картежником и однажды пырнул ножом другого дворянина, заспорив с ним во время партии в покер. Ни один из его четверых детей никогда не попадал в лотерею. Супруги Киллиан выглядели скорее как близнецы, чем как муж и жена: оба упитанные, с круглыми лицами, на которых застыло то же выражение, которое она заметила у многих дворян в течение дня: смесь подозрительности и хитрости. Она обменялась любезностями с четой и приняла в подарок прекрасный гобелен, который, по уверениям леди Киллиан, та соткала собственноручно. Келси в этом сильно сомневалась: времена, когда дворянкам приходилось самостоятельно заниматься рукоделием, давно миновали, а этот гобелен явно был сделан очень умелыми руками.