– Писарь здесь? – спросила Келси Булаву.

– Где-то здесь. Я отправил его в толпу, но он вас услышит.

Она повысила голос и заговорила на весь зал.

– Мой престол не потерпит жестокого обращения, что бы об этом ни говорил Бог. Муж, жена, ребенок – неважно. Любой, кто поднимет руку на другого человека, будет за это отвечать, – она снова перевела взгляд на мужа Андали. – Вы, Борвен, как первый нарушитель, наказаны не будете. Вы послужите примером, на основании которого я составлю свой первый закон. Но если вы еще раз предстанете передо мной или перед любым из моих судей с теми же обвинениями, вас покарают по всей строгости закона.

– Мне не предъявляли никаких обвинений! – прокричал мужчина, побагровев от гнева. – Я пришел потребовать обратно жену и детей, которых у меня украли, а вместо этого на меня же что-то валят! Это несправедливо!

– Борвен, доводилось ли вам слышать о доктрине чистых рук, основанной на принципе беспристрастности?

– Нет, и плевать я на нее хотел! – рявкнул он. – Меня обокрали, и, чтобы добиться справедливости, я готов кричать об этом на весь Тирлинг!

Булава двинулся вперед, но Келси щелкнула пальцами.

– Не надо.

– Но, госпожа…

– Не знаю, какие порядки царили тут прежде, Лазарь, но мы не наказываем людей за слова. Мы попросим его уйти, а если он не послушается, можете вывести его каким угодно способом.

Борвен тяжело и хрипло дышал, и этот звук напомнил Келси, как они с Барти как-то раз наткнулись в лесу на дремлющего бурого медведя. Барти подал Келси знак, и они тихо отступили. Даже Барти, способный подружиться с любым лесным зверем, не захотел связываться с разбуженным медведем. Но мужчина, стоявший сейчас перед ней, был существом совершенно иной породы, и она внезапно подумала, что с удовольствием вступила бы с ним в схватку, хоть голыми руками, пусть даже ее бы побили.

«Во мне слишком много гнева», – осознала Келси. Мысль была мрачная, но при этом вселяла некоторую гордость: пусть в чем-то она слаба, но зато она точно знает, что гнев всегда будет с ней как бездонный источник силы. Карлин была бы разочарована, но Келси теперь Королева, а не испуганный ребенок, и она многому научилась с тех пор, как покинула коттедж. Она смогла бы предстать перед Карлин и держать ответ за все свои поступки… пусть не без страха, но хотя бы без опустошающей уверенности в том, что Карлин всегда все знает лучше.

– Борвен, вы отняли у меня слишком много времени своим вздором, и теперь вы покинете мой зал. Вы вольны обвинять мой престол в любой несправедливости, но знайте, что я противопоставлю вашим словам слова вашей супруги. Выбор за вами.