26 ноября 1998 года, среда (Клэр 27, Генри 35)

26 ноября 1998 года, среда

(Клэр 27, Генри 35)

КЛЭР: Мамина комната белая и пустая. Все медицинские приборы исчезли. С постели все убрано, кроме матраса, который в чистой комнате смотрится отвратительно – весь в пятнах. Я стою перед маминым столом. Это тяжелый белый стол с покрытием из огнеупорного пластика, современный и странный в такой женственной и нежной комнате, полной антикварной французской мебели. Стол стоит в небольшой нише, в окружении окон, утренний свет омывает его пустую поверхность. Стол заперт. Я провела целый час, пытаясь найти ключ, и безуспешно. Ставлю локти на спинку маминого стула и смотрю на стол. Наконец иду вниз. В гостиной и столовой пусто. Я слышу смех в кухне и открываю дверь. Генри и Нелли колдуют над мисками, куском теста и скалкой.

– Эй, полегче, дружок, полегче! Оно ж замонолитится, если так делать. Нужно легонько касаться, Генри, или получим что-то вроде жвачки.

– Извини-извини-извини. Я буду осторожен, только не толкай меня так больше. Эй, Клэр.

Генри поворачивается, улыбаясь, и я вижу, что он весь в муке.

– Что вы делаете?

– Круассаны. Я поклялся обучиться мастерству сворачивания колбасок из теста или погибнуть в отчаянной попытке.

– Покойся с миром, сынок, – ухмыляется Нелли.

– Что случилось? – спрашивает Генри.

Нелли умело сворачивает тесто в колбаску, режет ее и заворачивает в вощеную бумагу.

– Мне нужен Генри на пару минут, Нелли.

Она кивает и указывает скалкой на Генри:

– Возвращайся через пятнадцать минут, и мы примемся за маринад.

– Да, мэм.

Генри идет за мной по ступенькам. Мы останавливаемся перед столом.

– Мне нужно его открыть, а ключ я не найду.

– А-а. – Генри бросает на меня взгляд, такой быстрый, что прочитать я не успеваю. – Ну, это просто.

Он выходит из комнаты и возвращается через минуту. Садится на пол перед столом, распрямляя две канцелярские скрепки. Начинает с нижнего левого ящика, осторожно пробует и поворачивает скрепку и потом просовывает в скважину вторую скрепку.