«
Чудовище постепенно уменьшилось, превращаясь обратно в человека, которого Финн когда-то называла отцом. Он пошел по бальному залу, и Альфи застонал от боли за его спиной.
– Нет! – тихо, но решительно произнес принц. – Выпусти меня!
Ярость сверкнула во взгляде Игнасио. Он поднял руку, и нити на руках и ногах принца резко дернули его тело в разные стороны. Юноша завопил от боли.
Финн примирительным жестом подняла ладони – она знала, как Игнасио любит этот ее жест, означающий признание поражения.
– Отпусти его – и я останусь. Сделаю все, что ты захочешь. И как захочешь.
– Финн, не надо…
Надломленный голос Альфи звучал за ее спиной, но она не могла оглянуться. Ведь тогда она могла бы передумать.
– Ты будешь делать то, что я хочу. – Игнасио склонил голову набок. – А я подумаю над тем, отпустить ли его. Договорились?
Принц снова запротестовал, но Финн уже кивнула. Если Игнасио получит то, чего хочет, он, может быть, позабудет об Альфи. Может быть. А что еще ей оставалось?
Украдкой повернув голову, она взглянула в золотистые глаза Альфи. Горе, отразившееся на его лице, больно ударило по ней, и девушка отвернулась.
– Скажи мне, чего ты хочешь.
Игнасио улыбнулся, и Финн поняла, что он попросит что-то куда худшее, чем она предполагала.
– Я хочу, чтобы принц выпустил магию, которую заключил в ту безделушку. И поместил ее в новый сосуд. В тебя.
Кровь застыла в жилах Финн. Игнасио хотел, чтобы принц заразил ее тьмой Сомбры.
Альфи вскрикнул за ее спиной, а затем послышался его голос – хриплый, напряженный от гнева:
– Вначале тебе придется убить меня, тварь!
Сердце Финн затрепетало. Она знала, что Игнасио ждет от нее покорности. И он хотел напомнить ей, что он единственный человек, который может быть ей родным. Но такого она не ожидала. Да, Игнасио обычно выбирал тех, кто сближался с ней, чтобы они ранили ее. И все же эти слова горели в ее душе, будто пощечина.
– Мое сердце недостаточно черно для этой магии, Игнасио, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал спокойно.