Сайлас выглядел безупречно в своей ливрее, со стянутыми в хвост волосами, и с презрением изучал труды Беатрис. Она смотрела, как он выравнивает разделочную доску параллельно краю столешницы. Элизабет старалась найти внутри себя чувство неприязни, страха и гнева по отношению к нему, но все попытки оказались безуспешными.

Он всегда был честен с ней о том, кем являлся на самом деле.

– Что ты сделал с зеркалом? – спросила она.

– Я установил его на чердаке, прямо перед портретом Клотильды Торн. Если Канцлеру вздумается шпионить, его будет ждать не самое приятное зрелище. – Не дав Элизабет ответить, он добавил: – Попробуйте, пожалуйста, этот бульон и скажите мне, каков он на вкус.

Она нашла ложку и зачерпнула из котелка.

– Вкусный, – ответила девушка.

– Однако не выше всяких похвал?

– Думаю, нет, – ответила она, будучи в неуверенности, бывает ли обычный бульон выше всяких похвал.

– Этого я и боялся, – выдохнул он. – Мне придется начинать все с начала.

Элизабет смотрела, как он шинкует морковь и лук, загипнотизированная ритмичным постукиванием ножа по доске. После прошлой ночи ей казалось просто невозможным, что его белоснежные руки выглядели такими безупречными. Воспоминание о его обожженных, дымящихся ранах промелькнули у нее перед глазами, и она вздрогнула.

– Сайлас, – осторожно произнесла она, – как Эшкрофту удалось поймать тебя?

Нож завис в воздухе. Она сомневалась, было ли напряжение в его спине реальным или наигранным.

– Он использовал устройство, которое изобретело Духовенство во время Реформ. Его создали, чтобы подчинять мятежных чародеев посредством пленения их демонов. Я не ожидал этого. Мне посчастливилось не встречать ни одного подобного приспособления со времен службы прадеду Натаниэля.

– Мне жаль. – От чувства вины у нее свело желудок. – Если бы я не попросила тебя пойти с нами…

– Не стоит извиняться передо мной, мисс Скривнер. – Его тон был резким, граничащим с гневным. Она никогда не видела его рассерженным. – Виной всему лишь моя беспечность.

Элизабет сомневалась в этом. Сайлас был до жути педантичным. Тем не менее она чувствовала, что ей не стоит произносить это вслух.

Наконец он снова заговорил.

– Вы спустились вниз, чтобы расспросить меня о жизни, которую сторговали. Вы хотите знать, как все это работает.

Она выпрямилась от удивления.

– Верно.