Глядя, как легко принцесса ориентируется в лабиринтах Железного дома, Лива с трудом удерживалась от несвоевременных вопросов. Ведь прекрасно знала: Изольда ждет их с содроганием и втайне надеется не услышать.

Пока они пробирались по ступенькам и балконам, снег над Сеам Хор шел все сильнее, и спустя четверть часа на горы обрушился настоящий ураган. Метель буйствовала такая, что впору навесить на окна ставни, заложить ворота. Колючий ледяной смерч то и дело кидался на хрустальные шпили, колотил по узорным стенам ветряными плетками, откалывая кусочки железа и зеленого малахита.

Башни стонали, просторные анфилады залов ревели от сквозняков, будто в них играла на медных трубах сотня сумасшедших музыкантов. Лива с Изольдой старались не соваться в сквозные комнаты, опасаясь, как бы их не унесло в пропасть.

Но северный чертог не дано было сокрушить даже самой страшной вьюге. Чем яростнее она набрасывалась на замок, тем прочнее он врастал каменными корнями в скалу. Так что бурану оставалось сыпать пригоршнями снег, бесчинствовать под сводчатыми потолками, скрипеть от злости и бессильно метаться кругом.

А вот двум бредущим по коридорам путницам буря доставляла немало неудобств. Они ежились и затыкали уши, чтобы не оглохнуть от жуткого воя, стремглав мчались сквозь переходы, с обеих сторон изрешеченные узкими бойницами. И всюду пурга тянула к ним колючие лапы…

— Пусть северные ветра не страдают от холода, как люди, но прикрыть окна им бы не помешало, — пожаловалась Лива, придерживая дрожащей рукой воротник своей шубейки. — А то уж больно их владения неуютные в дурную погоду.

Принцесса стряхнула с платья мокрый снег и ступила на мраморные ступени.

— Там, куда мы идем, сплошные стены из янтаря — метели не пробраться.

— Хорошо. — Кудесница выдохнула в воздух облачко пара.

— А ты не можешь сделать так, чтобы было тепло?

— Только в определенном месте. Да и то с помощью сложных приспособлений, которые остались в Долине ветров, — ответила заклинательница.

Изольда спрятала ладошки в карманы.

— Ясно.

В последний раз она нырнула в мерцающую полутьму и указала на дальнюю дверь:

— Янтарный зал впереди.

— О, — кудесница оживилась, — любопытно взглянуть.

Но стоило ей приблизиться к створкам, как из-за них донесся полный ледяного бешенства возглас:

— Да как ты вообще посмел притащить ее в мой дом?!

Голос принадлежал Хёльмвинду. Только он умел говорить грозно, не срываясь при этом на крик. Правда, прежний звонкий тембр не вполне к нему вернулся.

В ответ послышалась мягкая речь Зефира, едва различимая из-за тяжелой двери.