Колдунья очнулась, словно выбралась на берег из темной густой глубины, и первое, что заприметил ее взгляд, — алое сияние на украшенных гобеленами стенах.

«Восход», — подумалось в полудреме. Затем в поле зрения попали складка покрасневшей сорочки, рдяная дорожка света из окна и лицо спящего фейлана — до неестественного багровое. Девушку осенила жуткая догадка:

«Нет, это не солнечные лучи! Это зачарованный алмаз на шпиле Тернового дворца — предупреждает людей о гибельной опасности».

Потянувшись, чтобы изгнать из тела сонную слабость, она разметала подушки, подскочила к окну — сквозь запертое стекло было хорошо видно часть высокой ограды, окаймляющей парк. Деревья и стриженые кусты в нем вдруг приобрели угрожающий рубиновый оттенок, столь насыщенный, что мнилось, будто по корням их и правда струится кровяной сок. Вазоны с цветами, извилистые дорожки, даже диабазовая каменная кладка — все утратило привычный мирный вид.

— Вставай, душелов! — рявкнула колдунья, распахивая шкаф с такой силой, что дверцы жалобно скрипнули. И пока Таальвен Валишер моргал, пытаясь понять, в чем дело, она сорвала с вешалок вещи и вывалила их на пол охапкой.

— Вот это сгодится! — Плотное суконное платье было с шорохом надето через голову, стянуто на талии грубой шнуровкой.

— Сгодится для чего? — Хоть приморский королевич и соображал со сна не слишком сметливо, определить, что перед ним тьер-на-вьёр, сумел в два счета.

— Для встречи с Розой Ветров, разумеется. — Ведьма заскакала на одной ноге. Голенище правого сапога никак ей не поддавалось. — Видишь драгоценный камень на Защитной башне? Лишь однажды на моем веку он делался багровым — перед тем как проклятые ветра похитили брата. Следовательно, ныне Тьер-Лерану грозит напасть ничуть не меньше.

Стараясь не поворачиваться к ней спиной, Лютинг шагнул к подоконнику, украдкой взглянул на выкрашенный в алое двор. Насчет кровавого алмаза терновая колдунья не лукавила. Да и сам он накануне чуял приближающуюся опасность.

«И благополучно предался грезам — хорош защитник!»

— Хватит стоять столбом! — заворчала тьер-на-вьёр, втиснувшись наконец в тесную обувь. — Поднимай стражу, пусть скорее трубят тревогу! Или за годы без жрицы терновника люди позабыли, для чего им на крыше кусок зачарованного хрусталя?

Приморскому королевичу, конечно, было любопытно, почему вдруг его возвели в ранг союзника, но не настолько, чтобы идти у колдуньи на поводу. Потому, внося ясность, он подступил ближе, тронул бесплотную фейланскую удавку, готовый одним махом выбить дух из ее тела и освободить его для законной хозяйки.