Смотритель наблюдал за ним.

– Мастер, вашему взору открылось то, что видели только Смотрители.

– Но почему… Почему нам не сказали?

– Энергии, имеющейся в этом мире, не хватит на то, чтобы вернуть этих людей назад. Они для нас потеряны.

Он достал свои часы и протянул Джареду, тот автоматически взял их. Смотритель указал на серебряный кубик, прикрепленный к цепочке.

– Вы как бог, Джаред. Держите в своих руках Инкарцерон.

Джареда пронзила боль, руки задрожали. Ему захотелось бросить часы, отступить, отступиться. Он тысячи раз видел этот крохотный кубик и едва его замечал, но теперь этот поразительный предмет внушал ему благоговейный ужас. Неужели это возможно? Неужели там, внутри, находятся горы, леса с серебряными деревьями, города, в которых живут бедняки, грабящие друг друга? Весь в испарине, он крепко сжал кубик.

– Вам страшно, Мастер? – мягко сказал Смотритель. – Нужно очень много сил, чтобы увидеть целый мир. Многие из моих предшественников так и не осмелились. Прятали глаза.

Звон колокольчика.

Оба подняли головы. Изображения на экране начали постепенно меркнуть, и только одно в нижнем правом углу разрасталось, пиксель за пикселем, пока не заполнило весь экран.

Клодия.

Джаред дрожащей рукой положил часы на стол.

Она разговаривала с узниками. Джаред узнал Финна и второго юношу, Кейро, который слушал, прислонившись к стене. Неподалеку скорчился Гильдас – старик был явно ранен, – рядом с ним стояла Аттия.

– Вы можете говорить с ними?

– Могу, – сказал Смотритель. – Но сначала послушаем.

И включил звук.

33

33

Что пользы миллиарду узников от одного-единственного Ключа?

– Он чуть не помешал мне тебя найти, – сказала Клодия, идя навстречу Финну.