– Пришла пора рассказать тебе кое-что, ты только присядь, – сказала Аманда, приговаривая бокал вина.

Я присел и ни разу не пожалел об этом.

* * *

Передо мной сидели две самые сумасшедшие семейки на свете, чей изощренный замысел наконец был раскрыт.

Оказывается, досадное происшествие в доме Макбрайдов, после которого я лишился двух пальцев, не поставило крест на мечтах наших родных сделать нас счастливыми. «Ведь только рядом друг с другом вы могли познать счастье», – цитирую дословно. После перерыва в два года наши родители все-таки продолжили общаться, строить планы и надеяться, что однажды мы с Долорес вырастем и найдем общий язык.

Я был вынужден покинуть Норвегию и поступить в Тринити-колледж не потому, что родители мечтали о совершенном английском для меня. И не потому, что «туда собралась поступать Бекки, а за сестрой нужен глаз да глаз». И даже не потому, что Ирландия в будущем может стать бизнес-центром Европы, раз крупнейшие медиа-гиганты вроде Фейсбука, Гугла и Эппла уже избрали ее местом для размещения своих европейских штаб-квартир…

Нет. Меня отправили сюда для того, чтобы я оказался с Долорес в стенах одного университета. И в стенах одного жилого комплекса.

Все было подстроено, все было выверено с линейкой заранее. Макбрайды специально сняли квартиру в том жилом комплексе, где уже жили мы с Бекс. А Бекки не случайно мгновенно сдружилась с Лори и начала приглашать ее на все наши вечеринки.

Бекки к тому моменту уже давно встречалась с Сейджем, с которым так и не перестала общаться после жуткой драмы со мной, Лори и ее собакой в главных ролях.

Родители Долорес, ее бабушка, мои родители, Бекки и Сейдж, – все были замешаны в этом невообразимом плане. Все были полны энтузиазма и решимости как можно скорее познакомить нас. Ведь Долорес чуть не умерла, когда на пике своего мятежного пубертата решила поцеловать парня. Ведь я тоже постоянно попадал в больницы, пытаясь перехитрить болезнь: девушки, эксперименты, ожоги и снова ожоги… Родители мечтали бросить нас в объятия друг друга, чтобы спасти.

Проблем, собственно, было всего две: я и Лори. Я не хотел ничего ни слышать, ни знать о Долорес Макбрайд. Меня передергивало от одного ее имени, которое я хорошо запомнил. И Лори тоже не воспылала энтузиазмом, встретив свою бывшую «жертву» на соседнем этаже. Ведь жертва выросла, возмужала и выглядела далеко не дружелюбно.

Но благодаря уловкам Бекки и Сейджа мы постоянно сталкивались нос к носу. То Лори должна была принести спринг-роллы из духовки и оказывалась на кухне со мной. То Бекс просила меня подвезти ее, потому что там «кошмарный ливень, а я заболела». То у моей машины пробило колесо, и нам срочно понадобилась помощь Лори…