После операции Долорес уехала домой в Атлон. Исчезла, словно ее здесь и вовсе не было. Ее квартира пустовала. Больше никто не выходил на балкон и не бродил по нему, завернувшись в одеяло. Пустовало место за тем столом в университетском кафе, где она обычно сидела со своей компанией. Исчезла с парковки ее машина…

Только плакаты, рекламирующие ветеринарный госпиталь, продолжали попадаться на глаза. А с них смотрела Долорес, которой никто не разбивал сердце, которая никогда не падала с лестниц, которую никто никогда не отвергал – счастливая и свободная. И даже зверь, которого она обнимала, не вызывал у меня отторжения. Один из плакатов я снял поздно вечером с дверей супермаркета и унес домой.

Я писал ей, но она не отвечала. Однажды не выдержал и приехал в Атлон, надеясь, что смогу увидеть ее. Но Ральф, встретив меня на пороге дома, взял меня под руку, увел в паб, заказал выпивку и попросил дать Долорес время прийти в себя. Я пил и едва не рыдал от отчаяния…

В универе, не считая предновогодней суеты, все было по-старому. Хоть что-то в этом мире стабильно и верно своему постоянству. Лекции, профессора, обеды в университетском кафе, сплетни, подруги Айви, активно пользующиеся ее отсутствием, чтобы строить мне глазки. Новости, что я избил до полусмерти какого-то маньяка и теперь мне грозил суд, отпугивают кого угодно, но не юных девочек. В их глазах это наоборот накинуло мне очков. Со мной то и дело сталкивались, передо мной рассыпали учебники, мне посылали такие взгляды, от которых растаяли бы арктические льды.

Но та, о ком я постоянно думал, похоже, не собиралась возвращаться к учебе.

Айви сразу после выписки уехала вместе с матерью на какой-то восстановительный курорт, чему я был несказанно рад. Ральф предложил не разрывать с ней отношения, взывая к здравому смыслу, но, по правде говоря, мой здравый смысл не слишком хотел участвовать в этой мутной затее.

Конечно, я жаждал свободы, ведь свобода – это возможность все исправить и быть с Долорес. Но не был готов платить за все это близостью с Айви. И никакой здравый смысл не заставил бы меня сделать это. Я со страхом ждал дня ее возвращения с курорта. Заготовил кучу предлогов, которые позволили бы мне избегать ее и после приезда, но знал, что если Айви спросит прямо, в чем дело, то я не смогу солгать…

И тогда мне конец.

* * *

Айви вернулась на день раньше, чем планировала. Решила устроить сюрприз. Появилась на пороге моей квартиры ранним утром, чем повергла в шок. Я застыл в дверях, как статуя, и не решался ни пригласить ее внутрь, ни захлопнуть перед ней дверь. А она стояла напротив с дорожной сумкой через плечо и недоумевающей улыбкой. Она не могла понять, что со мной. Что за паралич на меня нашел и почему я смотрю на нее, как на привидение.