Бурдюк встал.

– Втолкуй капитану, что нужда в связях с гильдией не отпала, – сказал он, обращаясь к Каламу. – Мы так долго мозолили глаза в этой таверне. По-моему, только слепой нас не видел.

Он повернулся к Парану.

– Капитан, мне думается, Лорне пока незачем знать, что ты остался жив. Как ты считаешь?

– Считаю, что незачем.

– Ты можешь побыть здесь, пока я тебя не позову?

Паран взглянул на Калама и кивнул.

– Тогда мы с Колотуном пошли.

– Мы пробыли там не менее двух дней, – сказала Лорна, радуясь солнечному свету и теплу. – По лошадям видно. Они очень хотят пить.

Тул стоял возле опрокинутого указующего камня и смотрел, как адъюнктесса седлает лошадей, готовясь ехать в Даруджистан.

– Как твоя рана? – спросил он.

– Почти зарубцевалась, – ответил Лорна. – Отатаральский меч умеет и лечить.

– Мои обязательства выполнены, – объявил ей тлан-имас. – Если ты все-таки согласишься отправиться со мной после того, как закончишь свои дела в Даруджистане, возвращайся сюда. Я пробуду здесь еще дней десять. Хочу взглянуть на джагатского тирана. Правда, он меня не увидит, да и я не намерен ему мешать. Я желаю тебе успеха, адъюнктесса.

Лорна уселась на лошадь.

– И я желаю тебе успеха в твоих поисках, Онос Тулан.

– Это имя принадлежит прошлому. Теперь меня зовут Тул.

Их прощание закончилось. Лорна слегка улыбнулась, затем тронула поводья и двинулась в путь. Вьючная лошадь пошла следом.

Вскоре Лорна уже забыла про тлан-имаса. Ее мысли были заняты другим. Как только она избавится от опасного соседства с Желудем, нужно будет найти владельца монеты. Пока же она запретила себе думать про опоннов. Ей хватало других неотложных дел. Одна Печаль чего стоит!

Лорна вдруг почувствовала, как ей не хватает капитана Парана. С ним ее миссия была бы легче и даже приятнее. Хотя за эти годы он сильно изменился, сделавшись суровее и жестче, что-то тянуло ее к нему. Кто знает, может, их отношения могли стать иными.