Пузырек поймал солнечный луч и засверкал, но теперь уже красным как кровь светом. От этого света обстановка в полумраке комнаты немного разрядилась.

Кондотьер принял решение и поволок Джейка вперед.

– Хорошо. Поставь пузырек на пол и отойди.

– Нет, сначала вы должны отпустить его, – спокойно возразил Дэвид.

Они смотрели друг другу в глаза. Юноша чувствовал себя в центре противостояния. Он не осмеливался даже пошевелиться. Кинжал кондотьера – словно тонкая грань между жизнью и внезапной смертью. Джейк смотрел на отца. Его вера была слепой и неистовой.

Получив ускорение от неожиданного и сильного толчка в спину, Джейк с раскинутыми в стороны руками врезался в отца. Алтамана тем временем быстро и плавно, как змея в броске, подхватил пузырек и сунул его в складки плаща, а потом, практически без паузы, замахнулся кинжалом.

– Демон! – зарычал он.

Дэвид растерялся и стоял как вкопанный. Кинжал засвистел в воздухе. Джейк с воплем оттолкнул отца в сторону и схватил Алтаману за руку.

Кондотьер отшвырнул его, как тряпку. Что-то горячее поползло по плечу. Отец подхватил его, они вместе попятились и завалились в разверстое черное зеркало. Последнее, что увидел Джейк перед тем, как упасть в темноту, – это кондотьер. На карачках, выпучив глаза, он смотрел в открывшийся портал.

Ребекку выбросило из черноты зеркала прямиком в спутанную темно-зеленую паутину. Она угодила в сеть, как муха, и закричала от ужаса.

Младенец заплакал.

Липкие зеленые ленты еще какое-то время продолжали раскачиваться.

Запыхавшаяся и ошарашенная, она выбралась из сети. У нее было такое чувство, будто ее разорвало на куски, а потом ее собрали заново, но в неправильном порядке.

– Маскелайн? Пирс?

В лаборатории никого не оказалось. Здесь было непривычно темно. На мониторах мигали маленькие лампочки. Дыхание Ребекки вырывалось паром.

– Где вы?

Холодная тишина лишала присутствия духа. Ребекка встала, развернулась и ахнула.

Зеркало отражало ее перепачканное испуганное лицо.

И где Джейк? Почему он не пошел за ней?