– Кассиус! Что ты делаешь в моей комнате? Папа убьет тебя, если застанет здесь.

Я часто заморгала и прикрылась руками от света. Почему в комнате так светло?

Кассиус опустился на колени рядом со мной и взял меня за плечи, вдавливая пальцы в нежную кожу.

– Посмотри на меня, – потребовал он, отодвинув мои руки.

Кассиус приподнял мой подбородок, и мне пришлось посмотреть ему в глаза. Его лицо было мертвенно-бледным, лоб блестел от пота. Почему-то он выглядел очень напуганным.

– Отпусти! Мне больно!

Я высвободилась из его мертвой хватки.

Он тут же убрал от меня руки.

– Ты не спишь?

– Очевидно, нет. А ты что здесь делаешь?

Я с трудом поднялась и тут же поморщилась. Может, я упала с кровати, пока спала? Или заснула на полу после бала? Все тело ныло и гудело, а когда я сделала шаг к туалетному столику, ноги пронзила острая боль.

Приподняв подол платья – и почему я не переоделась в ночную рубашку? – я зажмурилась. Ноги вспухли от свежих синяков и мозолей. Нам действительно нужно купить новые туфли, прежде чем снова идти на танцы.

Воспоминания наводнили мою память, обрушившись с силой штормовой волны, и я оцепенела. Бал. Кровавое месиво на банкетных столах. Плакальщица.

Я осела на стул и негромко вскрикнула. Плакальщица была на балу! Не во сне, а наяву, прямо рядом со мной. Ее длинные пальцы сомкнулись вокруг моих запястий. Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, что случилось дальше, после того как я увидела ее. Я упала в обморок. Но что потом?

– Ты помог мне вернуться, когда я потеряла сознание, принес меня домой?

Кассиус непонимающе уставился на меня. Поджав губы, он тщательно пытался подобрать слова.

– Аннали, никакого бала не было.

На мгновение мне показалось, будто в комнате резко похолодало, и я отшатнулась от него, пытаясь унять озноб.

– Ты не пошел? Я так и не смогла тебя найти. Ты не успел и дверь закрылась?

Кассиус опустился на колени рядом со стулом и аккуратно взял меня за руки.