— Пусть это будет мой маленький секрет, — улыбнулся я хитро.

Но всё испортил Логоамар. Он коснулся руки дочери:

— Дорогая, ты задаёшь неудобные вопросы. Каким бы отважным ни был человек, когда смерть заглядывает в лицо, над многим теряешь контроль.

Сиек-тян наморщила носик.

— Фу! — сказала она и удалилась. Переодеваться, наверное. Вот спасибо тебе, старец морской. Пропиарил так пропиарил. Если завтра она в ракушке надо мной ржать начнёт — так мы в этой ракушке и помрём.

Я мысленно произнёс заклинание: «Концентрация» — и вся вода, пропитавшая одежду и волосы, собралась в шарик у меня на ладони. Шарик я выкинул через борт в море. Логоамар, внимательно следивший за моими действиями, сказал:

— Если вам нужны новые штаны, можете взять мои, тут есть.

— Я ведь только что осушился!

— Вы понимаете, о чём я, сэр Мортегар…

Глядя на старика, я мысленно послал его прогуляться. Тот смекнул и, горестно качая головой, пошёл в носовую часть.

— Мы плывём к берегу, — бросил он через плечо. — Посмотрим, что с деревней, и завезём вас обратно.

Я поднялся на ноги, посмотрел в сторону приближающегося берега. Что ж, я не спешу. А посмотреть на сожжённую деревню не помешает. Очень даже может быть, что уже там мне представится возможность сказать: «Я же говорил!».

* * *

— Я же говорил!

Мы стояли посреди давно остывшего пепелища. Мысль о том, что кто-то уснул на сеновале с сигаретой, Логоамар высказывать не стал. Обугленные трупы носили на себе явные следы холодного оружия. Многих перерубили пополам. А уж голов нашинковали — мама дорогая.

— Кошмар, — сказала Сиек-тян. Её кожа, и без того бледная от подводного существования, стала едва ли не серой.

Я же, как ни странно, чувствовал себя вполне сносно, хотя от запаха немного подташнивало. Уж на трупы я в этом мире насмотрелся, выработал иммунитет.

Логоамар откашлялся, развёл руками.

— Простолюдины, — сказал он. — Они вечно за что-то там бьются. Скорее всего, одна деревня напала на другую, вот и всё. Так бывает.