Горн не договорил, пытливо заглянув мне в глаза.

– Да. Но я попрошу вас об одной услуге, милорд. Вы способны сделать так, чтобы я вспомнила свое прошлое?

В подземелье стало удивительно тихо, и ничто не нарушало эту тишину, даже надоедливый стук капель.

– Это больно, Кейт, – после долгой паузы, напряженно ответил граф.

– Я знаю.

– Я не хочу причинять тебе эту боль.

Со смуглого лица на меня смотрели страшные в своей красоте глаза.

– Другого выхода все равно нет, – прошептала я.

Да, я боялась. Не хотела ни боли, ни того, что будет после… Но не могла отступить.

Граф долго молчал, а потом взял мои руки в свои и склонился над ними. Мягкие губы коснулись кончиков пальцев, проложили дорожку к запястью, поцеловали ладонь.

– Ты понимаешь, на что соглашаешься?

Тихий шепот скользил по рукам, проникал под кожу, растекался по венам.

– Я увижу все твои воспоминания. Узнаю самые сокровенные секреты. Выверну и препарирую твою душу.

Рес! Вы уже это делаете, милорд… И очень успешно.

Я выпрямилась и твердо посмотрела на своего собеседника.

– Мне все равно. Я должна, наконец, понять, как оказалась в вашем мире и что оставила в своем. Все эти два года я мучилась, ломая голову над тем, что же со мной произошло. Вы не представляете, каково это – жить, не зная, кто ты и откуда. Есть ли у тебя семья, близкие люди, родные. Ждут ли они твоего возвращения или оплакивают твою гибель.

– Не уверен, что сейчас подходящее время, – с сомнением протянул Горн.

– Но чем раньше вы увидите своего врага в лицо, тем лучше. У вас будет больше шансов его победить.

– О чем вы? – вмешался подошедший Каллеман.

– Кейт предлагает считать ее воспоминания.