Однако Оливер лишь шагнул ближе, спросив:

– Позволишь?

И изобразил, как берет за руку.

Джоанна кивнула. Тогда Аарон осторожно, но уверенно обхватил пальцами ее запястье. Она поняла, что почти никогда не видела раньше, чтобы он касался кого-либо. Даже держать ее на маскараде велел охраннику, а после дотрагивался только до ткани – никогда до обнаженной кожи. Следом перед внутренним взором всплыли яркие картины из прошлой линии времени о том, как Аарон застегивал жемчужное ожерелье на шее Джоанны. Как провел по ее щеке перед расставанием.

– Вероятно, будет больно, – тихо произнес он, поднимая на собеседницу свои серые глаза.

Несмотря на предупреждение, она не сумела сдержать стон. Татуировка словно превратилась в расплавленный металл, прожигая кожу до кости. Хватка Аарона усилилась, не давая убрать конвульсивно дернувшуюся руку. А затем боль исчезла так же внезапно, как и возникла. Джоанна всхлипнула от облегчения.

– Готово, – прокомментировал Аарон.

Она посмотрела на запястье, впервые за последние дни увидев гладкую кожу без отметин, пока он убирал золотистый цилиндрик из ажурной цепочки в пустой паз устройства, после чего захлопнул крышку и вернул контроллер.

– Спасибо, – кивнула Джоанна и сунула его в карман.

Она не ожидала, что сразу почувствует изменения без наруча, однако восприятие хронологической линии немедленно усилилось, напоминая скорее ровный бриз на коже, чем дыхание. Ощущения казались слишком яркими, а в ушах слегка звенело, будто от трех чашек кофе подряд.

– Кстати, ты выбрала траурное платье, – заметил Аарон, кивнув на черный наряд, который держала собеседница. – Такие носят скорбящие жены и родственницы погибшего.

– Что? Это? – Джоанна посмотрела на темный материал. – Ясно. – Ей понравился строгий классический крой, но следовало учесть и исторический контекст цветовой гаммы.

– Ничего страшного, но… – Аарон чуть поколебался, но, словно не в состоянии противиться искушению, снял с соседней стойки бледно-лиловое платье и протянул Джоанне. – Позволь предложить еще один вариант. На случай, если ты не захочешь выглядеть вдовой.

Она подняла его к подбородку и посмотрела в зеркало, стоявшее в конце прохода. Вися на плечиках, наряд не привлекал особого внимания, но теперь точно преобразился. В одном платье, по сути, скрывалось сразу два: нижнее цвета сливы и верхнее с почти непрозрачной кисеей оттенка слоновой кости. Первое придавало живости, а второе – легкой загадочности.

Джоанна повернулась к Аарону с удивлением обнаружила, что он тоже смотрит на ее отражение в зеркале – с любопытством и чуть ли не с восхищением. Однако когда их взгляды встретились, он опустил голову, пробормотав: