Мне не хотелось останавливаться. Я хотела отдать ему всю себя.

И самым пугающим – то, что насторожило бы меня, если бы в этот момент у меня не отказал мозг, – самым пугающим было то, что это не от яда. Нет, все это уже было где-то там, кипело внутри. А сейчас только перелилось через край.

Я отняла руку от стены, чтобы схватиться за его плечо, прижать крепче, и снова задвигалась на нем – было не сдержаться. Тело состояло из нервов и острого желания, незащищенное, нежное, вожделеющее – отчаянно вожделеющее его.

Низкое рычание у него в горле отдалось во мне эхом. Я знала, что мне следует бояться его, бояться того, как сильно он хочет меня. Так же сильно, как и я его. Он хотел больше, чем я ему сейчас давала.

Но я не боялась.

«Тебе ничего не грозит», – прошептал он мне вначале, и я верила ему.

И даже сейчас он ни до чего больше не дотрагивался, даже до тех мест, где мне яростно хотелось его прикосновений. Я чувствовала, как он напрягается, словно тетива. Чувствовала, как нарастает его волнение, – в том, как двигался у меня по горлу его язык.

Мне этого хотелось. Я развела бедра шире, еще больше открыв чувственный проход между нами.

Я не собиралась называть его по имени. Не собиралась набрасываться на него, желая столько его тела, сколько можно было получить, эгоистично забирая в себя каждый дюйм той твердости, оказавшейся между нами.

Казалось, перед глазами взорвались звезды. Его имя вздохом упало с моих губ. Каждый мускул свернулся, а затем опал.

Ничего не существовало, кроме него.

Кроме него и того, чего я все еще хотела.

Первое, что я поняла, когда погасли искры оргазма, – «о Матерь, я и правда это сделала» – у него дрожат мышцы. Его руки у меня на спине были сжаты в кулаки: он схватил мою рубашку так крепко, что она должна была порваться, но ближе к себе меня не прижимал.

Старается быть осторожным, поняла я, и не прижать меня настолько, чтобы я не смогла вырваться.

Он больше не пил. Вместо этого его губы блуждали по моей коже, по оставленной им ране, мелкими, нежными поцелуями. Поцелуями по свежему шраму, о котором я просила. И по старому, о котором не просила.

Голова кружилась, тело было будто без костей, мысли окутаны пеленой желания. Оргазм не насытил меня. Скорее напомнил обо всем, чего я продолжала хотеть. Мне хотелось его кожи. Хотелось ощутить его внутри. Мне хотелось…

Он отстранился. Его грудь под моей ладонью тяжело поднималась и опадала. Когда он встретился со мной взглядом, его вид пробил пелену моего желания.

Он выглядел потерянным. Уничтоженным.

Из уголка его рта текла красная струйка. Мне захотелось ее слизнуть. Попробовать вкус себя на нем.