Смысл его слов дошел до меня не сразу. Я нахмурился и удивленно посмотрел на Кайриса. Его лицо расплывалось. Хотелось резко ему ответить, но я не мог составить ни одной фразы.

– Надеюсь, меня ты все же не считаешь дураком, – продолжил Кайрис.

Он стоял, держа руки в карманах и уставившись в землю.

– Ты постоянно твердишь, что она пленница. Но я же не слеп, да и остальные тоже. Все знают. – Он мрачно взглянул на меня. – Очень мило, Райн. Но не ты один приносил жертвы ради будущего.

Голос Кайриса доносился словно из-под воды. Окружающий мир накренился. Звезды за спиной Кайриса выглядели размазанными по небу.

Я открыл рот, готовясь поспорить с ним и должным образом отчитать за неуважение к королю ночерожденных, но голова вдруг закружилась. Я привалился к каменной стене, едва удержавшись на ногах.

Кайрис подхватил меня за плечо.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Нет.

Вялый поток мыслей не помешал мне ухватить правду.

Причина моего состояния была не в количестве выпитого и не в усталости от танца. Произошло что-то очень пакостное, чему я не мог подобрать определения.

Я с усилием поднял голову и взглянул на Кайриса, ожидая увидеть замешательство или беспокойство.

Вместо этого я увидел жалость.

И вину.

– Прости, – тихо сказал он. – Райн, я не могу вернуться к тому, что было. Не могу оставаться с тобой и ждать, когда это случится. Мне необходимо выбрать победителя. Ты должен меня понять.

Мысли становились все более липкими и тягучими. Сказывалась одурманенность. Но разуму удалось пробиться сквозь эту мутную пелену. Я понял признание Кайриса. Сколько раз за вечер я принимал из его рук бокалы, не задумываясь о содержимом?

Я и представить не мог, что он способен на такое.

Подлый мерзавец.

Я приказал крыльям появиться, рассчитывая улететь и успеть подготовиться к нападению, которое непременно последует. Однако тело поступило со мной так же, как и советник: предало меня.

Я сражался с дурманом до последнего, хотя окружающий мир уже начинал меркнуть, в животе бурлило, а в голове стучали молотки. Я продолжал сопротивляться, а из темноты высыпали ришанские солдаты – мои же солдаты – и окружили меня. Мне было их не сосчитать. Они пытались меня схватить. Я отбивался. Кому-то мой кулак попал по голове, кого-то ударил по шее, кому-то перешиб руку.