Может, я перебила не всех? Я обернулась, готовая убивать дальше, но не услышала ни воинственных кличей, ни стонов боли, ни лязга стали. Только бешеное биение собственного сердца.
И…
– Ну и явление, принцесса.
Его голос звучал глухо и хрипло.
Я сморгнула красную пелену с глаз. Кровожадный азарт куда-то пропал, а когда я увидела Райна, меня вдруг прошиб озноб.
Райна заковали в серебряные цепи, прикрепленные к стене. К той же стене прибили его расправленные крылья. Кровь покрывала его красивые перья. Кровь покрывала его лицо и мятый, изодранный камзол. Растрепанные волосы липли к лицу.
Он отбивался, как демон. Я это видела по его облику. Сражался, превозмогая отравление дурманом.
Этот облик больно ударил по мне. Взглянув на Райна, я вдруг ощутила себя слабой и беспомощной, словно не я расправилась со всеми его пленителями, словно моя рука не сжимала меч, а на пальцах не плясало пламя Ночного огня. Недавнее чувство могущества улетучилось.
Райн криво улыбнулся. Улыбка была совсем вялой.
– Неужели я выгляжу настолько плохо?
Убрав меч в ножны, я подошла к Райну. Вблизи зрелище оказалось еще плачевнее. В нескольких местах цепи протянули прямо через кожу. Я выругалась сквозь зубы.
Замысел врагов Райна был мне понятен. Они собирались сжечь его. Не на огне. На солнце, рассчитывая, что с восходом оно начнет медленно его убивать на виду у всего Сивринажа. Для вампира это самый унизительный вид смерти. По мнению Симона, Райн даже не заслуживал, чтобы его казнили. Казнили тех, кто представлял угрозу.
– Кайрис, – прохрипел Райн. – Это был Кайрис. Предатель. Ты можешь в такое поверить?
Сказав это, он засмеялся, как над веселой шуткой. Такой смех мог легко смениться истерикой.
– Прекрати! – рявкнула я.
Вдали послышались голоса. Много голосов.
Дело дрянь.
Моя атака не была бесшумной и незаметной. Сюда уже спешили, чтобы расправиться со мной и с Райном.
– Сейчас будет больно, – предупредила я.
Времени на осторожное высвобождение Райна из цепей не было. Я сорвала первую цепь с его запястья, и оттуда сразу потекла кровь.