Ее кровь – густая и терпкая – хлынула мне в рот. Ничего не могло сравниться с этим вкусом, со вкусом ее сущности, со всеми особенностями и противоречиями. Еще тогда, впервые попробовав ее кровь, я знал, что это изменит меня навсегда.

Лучше любого вина. Любого зелья. Наслаждение, к которому я буду стремиться до конца жизни.

Возможно, мои чувства были перегружены вожделением. А может, яд подействовал исключительно быстро. Я вдруг ощутил невероятный всплеск желания Орайи. Ее возбуждение сделалось нестерпимым. Из ее горла вырвался стон – звук, который я проглотил вместе с очередной порцией ее крови, водя языком по коже.

Она все быстрее и неистовее двигала бедрами. Мои ногти впились ей в кожу. Сил у меня оставалось немного, я расходовал их на то, чтобы Орайя получала наслаждение от каждого толчка.

– Не останавливайся, – молила она, перемежая слова судорожным дыханием.

Хвала богине, что она сказала об этом, поскольку я и не мог остановиться. Я загнал себя в этот ритм.

Похоже, мы хватили через край. Развязка нашего наслаждения стремительно приближалась. Я ощутил давление в пояснице – признак скорой разрядки. Оргазм Орайи тоже был близок. Ее мышцы напряглись, движения бедер стали отчаянными, а ногти чертили глубокие борозды на моей спине и плечах.

Ее экстаз был для меня важнее.

Я хотел дать ей все.

Я оторвался от ее горла. Вкус ее крови еще оставался у меня на языке. Наши глаза встретились. Сейчас мы были предельно честны друг с другом. Не было ничего, кроме наших обнаженных тел, обоюдного желания и плотских импульсов.

– Твое, – прорычал я. – Это твое.

Моя кровь. Мое тело. Моя душа.

Все это я уже давно отдал ей. Я даже отдал ей свою жизнь.

И готов отдавать снова.

Я сам наклонил ей голову, пока наши тела извивались. Орайя не возражала. Она вновь припала к моей шее и набрала полный рот крови. И едва успела проглотить, как ее накрыло оргазмом. В этот раз она не пыталась сдерживать крик. Я не только услышал, я ощутил его кожей: протяжный, со всхлипываниями, бессвязным бредом, проклятиями и мольбами.

– Райн, – вымолвила она.

Казалось, она вот-вот погрузится в забытье, и чтобы этого не случилось, она цеплялась за меня, как за якорь.

Я испытывал схожее состояние.

«Знаю», – хотел сказать я, но собственный экстаз лишил меня дара речи. Я был глубоко внутри нее, все мышцы свело от напряжения. Орайя тряслась и всхлипывала. По ее телу пробегали судороги, постепенно слабея. Обняв Орайю, я положил голову ей на плечо. Мы оба замерли, расслабляясь.

Ненадолго все растворилось в нежном тумане.