Симон взревел и сделал ответный выпад.

Его щеку забрызгало красно-черной кровью. Не скажу, чтобы я совсем не почувствовал боли, но она была где-то далеко. Еще одна рана.

Их мне тоже было бы не сосчитать.

Я собрался взмахнуть мечом и убедился, что левая рука отказывается мне повиноваться. Проклятие! Я взял меч в правую руку, отвел ее…

И не успел.

Меня отбросило на другую скалу. Острая кромка врезалась мне в спину, перешибла дыхание. Тело распласталось вдоль скалы и отчаянно хотело замереть в таком положении.

«Ты не смеешь сдаваться, – сказал я телу. – Поднимайся».

Симон ковылял ко мне. Вид у него был не менее жалкий, чем у меня. Он хромал, лицо покрывала корка крови. Кажется, он лишился одного глаза, или мне так показалось, кожа вокруг глаза висела лоскутами.

Но зловещая магия Симона продолжала пульсировать, упрямо цепляясь за его тело вопреки всем ударам, которые я наносил. Магия поддерживала в нем жизнь, ведь даже вампирское тело не выдержало бы такого напряжения. И эта же магия делала Симона сильнее меня.

– Не ожидал, что ты доставишь мне столько бед, – прорычал он.

Боковым зрением я уловил какое-то движение.

И сделал ошибку, взглянув туда.

Орайя.

На мгновение мне подумалось, что это галлюцинация. Пошатываясь, Орайя выбралась из темноты туннеля. Руки и лицо ее были в крови. Она попыталась бежать, но спотыкалась на каждом шагу и дико озиралась по сторонам.

Ее окружала магия.

Я не раз видел, как она управлялась с магией Ночного огня, но сейчас это было нечто грандиозное. Магический огонь окружал ее целиком, разрывая ночь бело-голубым сиянием. Языки пламени колыхались у нее за спиной, словно крылья богов.

Однако магия, пульсирующая вокруг ее левой руки, плотно прижатой к телу, отличалась от Ночного огня. Я чувствовал это даже на расстоянии. Это ощущалось в воздухе. Вокруг сжатого кулака вились струйки красного и темного дыма. Дым был из иного мира. Даже у меня, насмотревшегося всего, по телу побежали мурашки. Но чужеродная магия цеплялась к Орайе, словно была создана для нее. Дым прилипал к ее руке и ножнам с мечами.

Я знал, что это такое. Знал наверняка.

У нее получилось. Все-таки получилось!

Чувство облегчения соперничало во мне с гордостью.