– Сегодня вы станете мужчиной, Давико, – сказала она. – Из-за молодости вас ограждали от большинства обязанностей вашего отца, но теперь вы должны учиться, и учиться быстро. Сегодня вечером отец провозгласит вас своим наследником, а вы провозгласите себя мужчиной. Навола и весь внешний мир будут наблюдать за вами, и не ждите, что вам это понравится.

Я отвернулся.

– Вот почему я не должен туда идти.

– Сфай! – Ашья схватила меня за подбородок и повернула лицом к себе. – Послушайте, Давико. Вам повезло, все эти годы вы жили в коконе. Отец очень вас любит и потому защищает от острых шипов, но этим он не делает вам добра. Он мягок, когда должен быть суров. Он слишком добр – и сам этого не видит.

Я смотрел на Ашью с изумлением.

– Вы считаете его мягким?

Меня шокировало не только ее мнение, которое шло вразрез с моим личным опытом, но и то, что раньше она всегда соглашалась с отцом.

– Вы наследник вашего отца, Давико. Вы ди Регулаи, и вы да Навола, и сколько ни прячьтесь в постели и ни притворяйтесь больным, это не избавит вас от судьбы. Однако отец позволяет вам это, потому что добр. Слишком добр.

– Я не притворяюсь!

– Думаете, это имеет значение? Как ни хотели остаться невинным и как бы ни отрицали свое наследство, ваши враги отнюдь не невинны. И они повсюду. Отец защищает вас, но он не сможет делать это вечно. Вы должны подготовиться.

– Почему вы мне это говорите?

– А разве рабыня не может любить ребенка своего хозяина? – Ее слова причинили мне боль, и она это увидела. – Най, Давико. Не хочу, чтобы вы думали, будто я обижена на вашего отца. Я очень его люблю. Он добр, и мы… – Она покачала головой, слабо улыбнувшись. – В общем, я очень его люблю. – Тут она стала серьезной. – Но поскольку я люблю его – и поскольку люблю вас, его сына, – я скажу вам то, чего не говорю остальным. Когда-то у меня была большая семья. Я жила в достатке с матерью, сестрами и тетушками – и всех нас любили, баловали и защищали. У нас тоже были сады и породистые лошади, и наш город был одним из прекраснейших… – Она умолкла, на мгновение погрузившись в воспоминания. – Ай, Давико, Навола красива, но мой родной город… Джхара был прекрасен, и я бы хотела, чтобы вы его увидели. Увидели нашу крепость, возвышавшуюся над окрестностями. Высокие дома с террасами на крышах, сады… плодородные земли и голубую реку Ниш, испещренной парусами торговых судов… – Она вновь помолчала. – Я достаточно знала о мире, чтобы понимать, что живу в райских условиях, а другие нет, но мне никогда не рассказывали о заговорах и ядах, – обо всей этой мерзости, извивавшейся в мире, точно змеи. – Ее лицо стало суровым. – Мою семью уничтожили, Давико. Почти всех убили. Меня продали в рабство, но лишь потому, что дядя пожалел меня и спас от своих мечников. Мне просто повезло, Давико. Я ему нравилась, потому что однажды угостила его конфетой и он воспринял это как честь. И потому, убив всю мою семью, пощадил меня и продал в рабство. И теперь я живу здесь. Вдали от родины. Вся моя семья мертва. Мой мир изменился в мгновение ока.