Я, читая «Похороны К.», считала, что это история об искреннем уважении. Потому что это чувство идет рука об руку с другим – чувством предательства. «Если вы примете решение перестать думать о чем-либо, то вам не удастся избежать мыслей об этом» – после этих слов в романе следуют сложные утверждения о различных объектах, человеческих и литературных, к которым когда-то относились с глубоким уважением. Это состояние души того, кто не может с чем-то согласиться, хочет сопротивляться, сказать «нет», но также не может отрицать факт того, что само это высказывание уже означает то, что мысли заняты этим объектом. Теперь, когда первая половина моей жизни позади (это немного пугает, но ведь это предположение исходит от разговоров о том, что человек живет до ста лет), я наконец поняла, что в тот момент, когда вы пересилите все сомнения по поводу тех, к кому всегда относились с безграничной любовью и уважением, близким к поклонению, не отрицая и не отвергая их, вы сможете стать от них свободными.

Наряду с упоминаниями о смерти и трауре в этой книге также часто встречается слово «свобода». Я являюсь свидетелем того, скольких людей писательница Чон Хиран искренне любила и уважала на протяжении всей своей жизни, она всегда старалась взять на себя ответственность за эти чувства и делала для этого все возможное. Я не использовала псевдоним, потому что считала, что это пустая трата, учитывая огромную сумму в триста тысяч вон, уплаченную за мое имя в 1985 году. Она же снова выбрала другое имя сама, когда дебютировала писателем. И я знаю, какая решительность заключена в этом имени, которое отличается от настоящего. Так же, как и имя главного рассказчика этого произведения. Некоторые люди, выбирая имена для своих профессий, называют их «альтернативными именами», «сценическими псевдонимами», мы же просто используем термин «псевдоним». Были времена, когда такое серьезное отношение к этому вопросу было мне незнакомым. Однако, глядя на эту работу, я серьезно размышляю над значением того псевдонима, который взяла автор. Если бы не этот самый момент, я бы вряд ли задумалась об этом. Во мне есть надежда на то, что автор, который всегда честен и пишет такие емкие предложения, будет свободен и что ей хватит смелости сесть за стол и встретиться лицом к лицу со смертью, чтобы написать произведение о близости смерти, не умирая на самом деле, как ей всегда и хотелось.