– В этом вопросе можете рассчитывать на меня, господин ректор.

У внимательно слушавшего их диалог Аверина тут же появилось ощущение, что эти двое очень давно знакомы. Что, впрочем, не было сюрпризом. Меньшов, как и отец самого Аверина, дружил с императором Владимиром. Но складывалось впечатление, что знакомство это отнюдь не было шапочным.

«Он не позволил вашему отцу препарировать меня», – так сказал Александр про бывшего хозяина и Аркадия.

Отец лично знал императорского дива. Вероятность того, что его не знал Меньшов, казалась ничтожной. Равно как и того, что такой проницательный человек, следователь, разведчик, ни о чем не догадывался все годы, что делал карьеру в Академии.

Зачем он сейчас во дворце? С Инессой, сила которой многократно увеличена прибором Френкель?

– Ваше величество, – прервал размышления Аверина подчеркнуто вежливый голос князя Бестужева. Он тоже прибыл в составе встречающей делегации и теперь всеми силами старался смягчить грубость Апраксина. Во время нападения Распутина Бестужев потерял руку и чудом остался жив, так что прекрасно понимал, насколько плоха идея оскорблять и злить дива, не поддающегося контролю. – Я приношу извинения за этот неприятный инцидент. Министр двора всего лишь хотел сказать, что ваша личина может шокировать присутствующих. Не соблаговолите ли принять какую-нибудь другую?

Бестужев был колдуном, к тому же посвященным в тайну, однако соблюдал надлежащую осторожность.

Лицо Апраксина стало багровым. Но смотрел он не на гостя, а на Бестужева.

– Вы… зачем это лебезите перед ним? Я сказал ровно то, что хотел сказать. «Ваше величество»? Вы бы еще русскую корону нацепили на это… существо.

– Корону? – голос Александра изменился, стал гулким, будто из колодца. Уголки его губ разъехались, кожа побледнела, и лицо начало напоминать жутковатую маску. – А ведь вы правы… Мне нужна корона. Но не ваша. Имеется своя.

Граф Апраксин отшатнулся и прошипел сквозь зубы:

– Это уже слишком! Колдун Аверин, немедленно…

Аверин поманил пальцем Владимира, и тот в мгновение ока возник у Апраксина за спиной.

– Не соблаговолите ли проследовать со мной, ваше сиятельство? – проговорил он тем характерным тягучим и властным голосом, которым разговаривал, будучи Императорским дивом.

Апраксин сразу обмяк. Видимо, те времена он запомнил очень хорошо. Опустив голову, он без возражений пошел за Владимиром. И они оба исчезли, скрывшись за какой-то малоприметной дверью.

Проводив их взглядом, Александр поднял руку и расстегнул пуговицы на своем вороте, обнажив плечи. Звезда на его ошейнике, до этого тускло мерцавшая, засияла. Волосы начали стремительно удлиняться, лицо вытянулось и приобрело мертвенно-белый цвет. Сам див стал выше ростом, в районе шеи его кожу пробили две лапы какого-то насекомого, заканчивающиеся острыми когтями. Лапы сомкнулись над головой, создавая что-то похожее на гротескный и жуткий нимб. На лице вспыхнули бледно-голубым огнем три глаза. Радужные крылья, взметнувшиеся на миг над плечами, опали на спину наподобие мантии.