Судя по тому, как Лора обрушилась на него с недовольством и вопросами, она действительно не услышала и не заметила ничего из этого. И то определенно было к лучшему. Франц неловко почесал затылок, сдвигаясь и садясь рядом с ней у края мутно-серой воды, к которой Лора, подмяв свою блестящую юбку, уже подползла, что‐то проверяя.
– Во-первых, там было сильное течение, – принялся оправдываться Франц. – Эта река затягивает, как болото! А во‐вторых, я не умею плавать.
Лора оглянулась на него, все еще глупо улыбающегося от эйфории. В последний раз такое облегчение он испытывал, только когда выяснил, что может расчленять себя, сколько угодно, потому что его кусочки все равно срастаются обратно.
«Какая же Лора все‐таки красивая, – думал Франц тем временем. – Правда, до тех пор, пока не откроет рот, как обычно». Хотя сейчас она на странность промолчала. Кажется, смутилась или даже
«Она меня что, жалеет?! Эй!»
– Я поняла, где мы, – сказала Лора, выпрямив спину и подтащив под себя недвижные ноги. – Это канализация Самайнтауна.
– Чего?
Франц передернулся, опустившись с небес на землю, и первым делом задрал свою белую рубашку, принявшись ее обнюхивать. Но ничем, кроме речной воды и, может быть, тины она не пахла. Тогда Лора пояснила, закатив глаза:
– Здесь нет отходов. Это та ветвь коллектора, которую я проектировала для мэра еще года два назад. Кажется, теперь я понимаю, зачем он тогда просил у Джека старые чертежи… Помнишь, горожане еще жаловались, что в центре города воняет стоками? Все потому, что этот участок сети должен был разгрузить остальные, но, как видишь, вода здесь абсолютно чистая, а значит, его построить‐то построили, но вот в эксплуатацию не ввели. Интересно, почему…
«Не только красивая, но еще и умная!» – запищал Франц в мыслях, благо, что не вслух.
Тряхнув головой, он заставил себя сосредоточиться и внимательно посмотрел в направлении, куда Лора указывала пальцем, пока говорила. Выложенные графитовым камнем своды, арки с переходами между туннелями, плоские бордюры, решетки и насосы с задвижками, контролирующими подачу воды… Где‐то в стороне шумело речное течение, и Франц догадывался, что именно оттуда их сюда и принесло. Канализация действительно выглядела новой и оборудованной, но если бы не Лора, Франц бы даже не понял, что это именно она. Ибо место это скорее напоминало природную пещеру – всюду здесь росли зелень и цветы. Незабудки, мох, крупные грибы с красно-белыми шляпками, толстые зеленые петли покрывали стены за их спинами и потолки, будто скользкие влажные камни обернули в махровые одеяла. Франц не понимал, как мог не заметить этого сразу, даже увлеченный Лорой. В глазах буквально рябило от обилия изумрудного цвета! Ему даже пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд на чем‐то одном. Бутоны белладонны, похожие на маленькие колокола, и их черные круглые ягоды смотрели на них двоих, как множество глаз, и воздух, плотный, мерцал от пыльцы медуницы с дурманом. Но больше всего вокруг было клематисов: фиолетовые, стреловидные и с сердцевинами, похожими на паучьи лапы, они тянулись со стен к Францу и Лоре. И будто становились все ближе, стоило Францу еще раз моргнуть…