Йева до конца обтерла тело, которое перестало кровоточить, и укрыла его несколькими одеялами. Из рассказов Горрона она знала, что в условиях тепла и покоя бессмертные всегда регенерируют быстрее, поэтому ее задачей было обеспечить отцу комфорт. И тогда он оживет, непременно оживет. Иначе и быть не могло… Заботливо накинув еще пару льняников, замученная дочь прилегла на край кровати и прикрыла глаза. Она отчего-то очень устала. Что-то грызло ее изнутри, и Йева не знала, как выбраться из этого опутывающего душу мрака одиночества и горя.
Глава 10. Веномансер
Глава 10. Веномансер
Спустя пару месяцев
Спустя пару месяцев
– Курчавый, вставай, – Юлиан дотронулся до спящего раба, когда все остальные уже одевались.
Тот приоткрыл один глаз и увидел нависшего над ним северянина.
– А-а-а, Ворона, ну чего так рано… – пробормотал он и снова прикрыл глаза, чтобы досмотреть сладкий сон.
– Туй не в духе, помнишь?
Раб тут же подскочил, будто его огрели чем-то по голове. Вспомнил: надсмотрщика вчера выпороли за то, что он заснул посреди бела дня на хозяйской скамье, пока сад ненадолго остался без присмотра. Из-за этого Туй не получит женщину на праздник Гаара, и все невольники знали, что им теперь придется несладко.
И действительно, почти сразу засов резко откинулся в сторону. Пожилой Туй со злостью распахнул дверь. Маленькими впалыми глазками он уже искал жертву, которая была бы неодетой, чтобы выпороть, однако все стояли как по струнке, облаченные в шаровары, рубахи, жилетки и теплые плащи. Так что он как-то неожиданно растерялся, злоба его сжалась и ушла вглубь, готовая вырваться, едва найдется повод. А потом его подозвал к себе стражник, и он ненадолго скрылся в доме.
– Хех, Туй обделался! – с ухмылкой обратился ко всем Аир, а затем повернулся к Юлиану. – Спасибо, Ворона! У тебя уши золотые.
Юлиан смолчал, только кивнул.
Чуть позже из дома выскочил надсмотрщик Туй и снова кисло поморщился, увидев, что все на своих местах: кто-то метет, кто-то следит за деревьями, кто-то ковыряет замерзшую землю, убирая корешки опарийки. Эта вредная лоза любила оплетать цитрусовые деревья сада, обвивалась вокруг азалий, ладанников, гибискусов и насмерть душила их. Боролись с ней неистово, однако корни опарийки уходили глубоко в землю. И сейчас, зимой, скучающих невольников послали доставать ее корешки из мерзлой почвы, чтобы по весне с ней было проще воевать.
Стоя на коленях, Юлиан пальцами целой руки выдирал лозу из земли. А затем б