Вздохнув, Наурика покорилась и принялась рассказывать. Случилось так, что, в поисках затаенного врага, Юлиан все это время жил подле него. Он выискивал его среди высших чиновников, придворных и рабов, заглядывая всем в глаза, чтобы найти тень предательства, но оказалось, что его противник слеп и находится у всех на виду. Ему поведали о том, как королевские наследники веками служили сосудом для старого демона. А родиться принцем в роду Молиусов значило ровным счетом одно: умереть на пороге зрелости.

В свое время ему не хватило нескольких элементов, чтобы сложить картину происходящего. Теперь же она сама разворачивалась во всей полноте. Значит, архимаг Харинф Повелитель Бурь был демоном, который переполз в Пацеля. Затем, явившись к Вицеллию Гор’Ахагу, он поглотил его душу, заменил и вместе с Юлианом отправился в путешествие на Юг. Поводом послужило письмо, выписанное не кем иным, как королем! Все это время Праотцы насмехались над ним, идя рядом, бок о бок, а он искал их в каких-то артефактах и несуществующих явлениях… Вот кому служил и кого так боялся Илла Ралмантон – могущественного божества, запретившего забирать бессмертие! Вот почему советник начал вить заговоры тайно, не отступившись от своей затеи. И вот почему Раум решила убить настоящего сына Орлалойя, заявившего свои права, – ей был отдан приказ от короля.

Перед ним вставал образ жестоких Праотцов, которые, подобно сотрапезникам, живут в телах. Однако вместо тел они заглатывают души. И Юлиан отчаянно соображал, как же так вышло, что он десятилетиями спал с женщиной, кровь которой несла в себе ответы на все мучившие его вопросы. Что за насмешка судьбы?

Вскоре он произнес:

– Не все до конца понятно.

– Тебе придется поверить мне на слово. Я еще в здравом уме, Юлиан, поэтому я рассказала то, что истинно, – сказала королева.

– Я тебе верю, но говорю о другом… Послушай, раньше наши встречи контролировали немые рабыни, которые глядели через щели в панелях. Сейчас мы с тобой одни, поэтому, Наурика, прошу, дай мне испить твоей крови.

– Зачем? – нахмурила брови королева.

– Ты попросила моей помощи – я помогу.

– Но зачем? – не понимала она.

Пожилая королева видела, или ей хотелось видеть, что Юлиан тревожится за судьбу принца. Не найдя рядом ножа, она стала рассеянно оглядываться, но он привстал, взял ее полную белую руку в свою. Ей лишь оставалось наблюдать, как он припал к ее пальцу, умело прокусив клыком, и принялся высасывать кровь. Лицо Юлиана сделалось мертвенно-бледным, похожим на лицо королевы, которое несло на себе цаллии пудры. Вздрогнув, Наурика увидела в свете цветастой лампы, как почернели его глаза, но продолжала сидеть, вдавившись в спинку кресла. Она так привыкла жить бок о бок с темными созданиями, что нашла в себе силы не потерять достоинства даже здесь. Вскоре веномансер поднялся, отвернулся, чтобы не пугать ее еще больше, и заходил из угла в угол. Перед ним вихрем пронеслась жизнь Наурики.