Звездочки вжикнули, сорвавшись с руки оборотня, впились в лицо альфы, как стая пчел. Брун выхватил пистолет, разрядил всю обойму в Микаэля.

– Это уже слишком, – сказал тот, вытаскивая звездочку из щеки. Зазубренный луч порвал кожу, но рана мгновенно затянулась. – Джонни, убей его!

Джонни присел на край каменного гроба, надкусил уголок очередного пакета.

– Нет, – ответил он, выливая кровь в оскаленную пасть черного черепа.

Глаза Микаэля расширились, побелели.

– Ты не выполняешь мой приказ? Как это возможно?

– Я не знаю, – ответил Джонни, наблюдая за Бруном, перезаряжающим пистолет. – Что-то изменилось.

– Твои глаза светлеют, – заметил Микаэль. – Ты становишься альфа-вампиром!

Он очутился возле Бруна, схватил дуло пистолета, направленное на него, и согнул его вниз. Отшвырнув медведя, как куклу, в угол, он досадливо выдернул еще одну звездочку изо лба.

– До сих пор альфами были только вампиры, которых обратил сам Бальтазар!

– По-видимому, от старых альф мало толку, – пожал плечами Джонни. – Бальтазар выбрал меня.

Черный палец с кольцом едва заметно дрогнул на мохнатой шкуре. Уровень крови медленно снижался, оставляя грязные потеки на каменных стенках гроба.

Брун поднялся, отряхнулся и, набычившись, пошел на альфу, который вынул очередную звездочку и бросил ее на пол. Ухнув, вмазал Микаэлю кулаком по лицу, и тот не успел отклониться.

– Как интересно! – воскликнул Джонни. – Звездочки медведя действуют!

– Ты не можешь причинить мне вред! – выкрикнул Микаэль, уклоняясь от ударов Бруна. – Даже если ты теперь альфа. Мы все равно связаны!

– Я и не собираюсь тебе вредить, – возразил Джонни. – Но и вмешиваться не стану. Ты ведь тоже так поступил, когда оборотни рвали Бальтазара на части. Сам рассказывал. Его голова хранилась в твоем сейфе – это ли не преступление против всех нас?

– Ты не понимаешь!

Брун поймал Микаэля за лацканы пиджака, ударил лбом и покачнулся сам, тряхнул головой. Альфа оттолкнул его с такой силой, что Брун вылетел в коридор за пластиковые шторки.

– Плохой прием, медведь, – оценил Джонни. – С нами такой не проходит.

Микаэль потрогал языком шатающийся клык, облизал его.