Тирон осторожно высунулся из беседки и, глядя мрачнее, чем обычно, указал на троицу парней, вышедшую на перекресток.

– Вон он.

Двое выглядели простыми наемными громилами. Третий же был одет словно сын одного из пустынных шейхов. Значит, этот и есть Тарик.

– Идем, быстро, – поторопил Рамад.

Тирон кивнул и, выскользнув из сада, пошел к ним навстречу, шатаясь и подволакивая ноги так, что каждому было понятно: этот бедолага ищет, чем бы похмелиться после вчерашнего. Он подошел к Тарику, протягивая миску для подаяния. Ему наперерез вышел громила с булавой. Рамад не слышал, о чем они говорят, но вот Тирон попытался пробиться к Тарику – громила занес булаву:

– Еще шаг, и я тебе череп раскрою!

В этот миг Рамад заметил движение в тенях за спиной Тарика: Люкен, одетый в темное, крался вдоль глинобитной стены с тонким стилетом в руке. Тирон рванулся вперед, громила замахнулся, и Люкен, пользуясь суматохой, срезал кошелек с пояса Тарика и бросился бежать в дальний переулок, словно пустынный шакал. Тирон немедленно бросился в другую сторону под гогот уличных сорванцов, сидевших на каменном крыльце.

Громилы замешкались, не понимая, бежать им за Тироном, за Люкеном, или остаться с Тариком.

– Кошелек! – рявкнул Тарик. – Верните гребаный кошелек!

Дождавшись, пока охранники отбегут на достаточное расстояние, Рамад неслышно подбежал к нему по мягкой пыли. Тарик, надо отдать ему должное, все равно услышал и успел увернуться от удара. Он перехватил руку Рамада и швырнул его через бедро, но Рамад не был новичком в уличных потасовках – умудрился схватить Тарика за волосы, утягивая за собой. Тот рухнул, попытался позвать на помощь, но Рамад взял его шею в захват, и Тарик, как ни боролся, как ни пытался вывернуться, вскоре обмяк.

Рамад перевернул его и оседлал безвольное тело. Сорванцы перестали смеяться.

– На вашем месте я бы сейчас исчез, – сказал Рамад.

Они поняли намек, и вскоре Рамад остался со своей целью наедине. Он повернул перстень на большом пальце, оцарапал запястье. Кровь заалела среди старых шрамов, закапала в безвольно приоткрытый рот Тарика, пачкая зубы. Он невольно сглотнул. Рамад влил достаточно, чтобы Мерьям хватило на несколько недель. Если за это время они не найдут то, что ищут, придется придумывать новый план. Но они чувствовали, что в этот раз дело сдвинется с мертвой точки.

Слухи, начавшие ходить по городу после нападения на Училище, намекали, что зреет нечто большее, и если Юваань в этом не замешан, то он, Рамад, сын козопаса.

Тарик закашлялся. Рамад отвернулся, чтобы на него не попало, и врезал в челюсть так, чтобы рассечь губу. Тарик не вспомнит про удар, но и вопросов, откуда взялась кровь, у него не будет.