Она зарделась, почувствовав себя глупо. Мама никогда не носила украшений, поэтому, когда Демал отошел «стричь» прохожих дальше, она не удержалась и выбросила веточку. Один раз Демал обернулся, глянул на ее волосы, но ничего не сказал.

Закончили они вечером, за пару часов до заката, когда толпа рассосалась и путешественники, только что прибывшие в Шарахай, разошлись по своим делам.

Демал на ходу обнял Чеду и Эмре за плечи.

– Ну что, цыплята, кого-то из вас Бакхи благословил! – Он ласково сжал затылок Чеды и подбросил в руке мешочек, приятно звякнувший монетами. – Улыбка Тулатан, никогда еще такого не видал!

На самом деле Демал не был уличным сорванцом. Его мама умерла, отец работал грузчиком в южной гавани, так что он заботился о семье, пытаясь заработать для братьев и сестер лишнюю монету. Успех, видно, вскружил ему голову, потому что он сделал то, что в Шарахае делать никогда нельзя: открыл кошель посреди улицы и принялся считать деньги.

Сперва свою долю получил Тарик, потом Эмре, но прежде, чем Демал успел рассчитаться с Чедой, дорогу им загородили трое громил.

– Привет, Демал, – сказал один, в красной жилетке на голое тело. Голос у него звучал весело, лицо излучало спокойствие, будто он встретил старого друга. Вот только они явно не друзьями были, и страх на лице Демала это подтверждал. Остальные двое просто смотрели, пристально, как псы, готовые кинуться.

Тот, который говорил, был возрастом как Чедина мама, лет тридцати, его подельники выглядели старше. Демал молча уставился на них широко раскрытыми глазами, стиснув зубы.

– Пойдем-ка поболтаем, – предложил говорливый и свернул в переулок. Оставшиеся двое нависли над Демалом. Демал глянул на Тарика, на Чеду.

– Аландо, только не втягивай их.

– Всех тащите, – велел Аландо.

Один из мордоворотов вытащил из-за кожаного наруча нож, прямой и острый, с узким лезвием. Начищенный.

– Вы его слышали.

Демал сглотнул, весь красный. Он как будто готов был сорваться и убежать… но вместо этого кивнул. И пошел за Аландо.

Вскоре они дошли до какого-то дворика. Аландо свистнул три раза – условный сигнал, чтобы никто не высовывался из окон: любой свидетель огребет. И вправду, когда они вошли во дворик, все окна оказались пусты, лишь полосатый кот наблюдал за ними с третьего этажа.

Аландо, заложив руки за спину, дождался, пока они подойдут.

– Ты уже давненько промышляешь на Колесе, да, Демал?

– Несколько недель всего.

– Несколько месяцев, – поправил один из мордоворотов. – Считай, год.

– Несколько месяцев. Считай, год. – Аландо нахмурился, будто пытаясь что-то припомнить. – А когда мы с тобой в последний раз говорили, Демал?