Шарахай кипел жизнью, одна Чеда не знала, куда податься. Как она вообще сюда попала? В левой руке окровавленный нож… чья это кровь? Ее? Так и не поняв, зачем он был нужен, она просто выбросила его и свернула на другую улицу – Копейную, кажется.

Девы. Она вспомнила. Найти Дев. Вот чем она занималась последние недели. Придерживая раненую руку, она побрела по Копейной улице, стараясь ни с кем не сталкиваться. По обочинам проклюнулись редкие для лета желтые цветочки, влажный воздух напоминал о каком-то подвале с жуткими инструментами… где она его видела? Наверное, во сне…

Девы. Добраться до Дев.

Сперва она даже не заметила странное молчание, повисшее над улицей, но стоило поднять голову… вот они – кавалькада Стальных дев на черных лошадях.

На мгновение Чеда почувствовала облегчение, но тут же испугалась. Кровь отлила от лица, звон в ушах прекратился, уступив место давящей тишине. Нет. Не так. Девы убьют ее, если узнают, что она сделала. Нельзя к ним выходить. У нее ведь был другой план… но какой? Она не могла вспомнить.

Десять Дев ехали парами, не спеша. Погонщики спешно оттаскивали повозки, давая им дорогу, прохожие жались к стенам домов, склоняя головы, даже стражники кланялись, крепко стиснув копья.

Чеде хотелось убежать, но она знала, что это просто страх. Страх всегда заставлял ее двигаться, действовать, а это все напоминало Ямы. В Ямах никогда нельзя показывать, что тебе страшно. Она отошла в толпу, поскользнувшись на свежем навозе, нырнула за телегу, спряталась в толпе других женщин, скрестив руки на груди и низко склонившись, чтобы спрятать окровавленный рукав.

Всадницы приближались. Вот проехала первая пара, еще одна… Чеда не смела поднять головы, но желание было так велико, что она засмотрелась на конские копыта и едва удержалась от того, чтобы взглянуть ближайшей Деве в лицо.

Поговаривали, что Девы ездят так медленно, чтобы заглядывать в чужие мысли, но Чеда в этом сомневалась. Если б они умели так делать, давно бы узнали о ее поездках в пустыню и работе на Османа. Впрочем, она редко попадалась им на глаза. А может, в хоре чужих мыслей они просто не слышали ее грешки.

Дыхание пустыни, вдруг теперь они почувствовали, что она здесь… Ее замутило так, что она чуть не схватилась за женщину, стоявшую впереди. Вдох, выдох… вот осталась последняя пара. Она ехала все медленнее и медленнее… пока не остановилась вовсе. Другие Девы остановились тоже, будто повинуясь незримому сигналу.

В полной тишине черная лошадь зазвенела сбруей, подходя ближе, застучали копыта по мостовой, будто кузнечные молоты.