И все потемнело.

* * *

Когда она открыла глаза, над головой синело небо, а спине было жестко. Кажется, Чеда лежала в телеге, запряженной мулом, а правил телегой какой-то человек, одетый в серебристые с бронзовым одежды проповедника из далеких земель – редкое в Шарахае зрелище. Проповедник тихо говорил с ней, то и дело гладил по волосам, по щеке, но она не могла понять ни слова. Город вокруг стал уже не таким ярким, на него можно было смотреть, не щурясь, но вот телега подскочила на камне, и яркий свет залил все вокруг.

* * *

…наверное, они заехали в самый центр города, потому что Таурият навис над Чедой. В последний раз она была так близко к нему в день маминой смерти. Ее везут в Обитель Королей? Короли хотят поговорить с ней?

Белый свет померк.

* * *

В третий раз Чеда проснулась от того, что повозка остановилась. Мул стоял, помахивая хвостом, но проповедника не было. Справа возвышалась стена, заскрежетали высокие двери, и показались какие-то женщины, сначала пара, потом больше. Величественная старуха с печальными глазами и покрытым татуировками лицом склонилась осмотреть руку Чеды…

Глава 33

Глава 33

Ихсан никогда не любил запах лечебниц, даже тех, в которых давно никто не болел и не умирал. Ему казалось, что он чувствует нечто, едва уловимый душок мертвечины, сквозняк из темной двери потустороннего мира. А может, то был запах крови и немощи. А может, все сразу. Даже богам не разгадать сплетения нитей, на которых держатся миры.

Лечебница была пуста, лишь женщина, отравленная адишарой, лежала на средней из длинного ряда койке, видя беспокойные сны. За спиной Ихсана раздались тяжелые шаги Зегеба, Короля Шепотов. Когда-то, столетия назад, Зегеб был стройным, как тростинка, даже тощим. Все они изменились с той ночи, ночи Бет Иман. Глаза метались под полуприкрытыми веками Зегеба, лицо окаменело. Даже сейчас он прислушивался к бесконечному шепоту вокруг.

– Ты тут? – Ихсан щелкнул пальцами у него под носом. Зегеб вздохнул и усилием воли заставил себя сосредоточиться, вернуться в лазарет Обители Дев. Если собственная растерянность его и смутила, виду он не показал.

– Это наша потерянная голубка? – спросил он, устремившись к девушке. Ихсан последовал за ним.

– Видимо, так.

Правая рука девушки была забинтована, воздух вокруг пропах притираниями, призванными уменьшить отек и замедлить распространение яда. Пока Короли того желают.

Зегеб вызвал Ихсана за мгновение до того, как пришла записка из Обители Дев, и оба сообщали одно и то же: женщину, отравленную адишарой, оставили у ворот Таурията, надеясь, видимо, что Наставницы или Короли ее спасут. Ее привез на телеге какой-то жрец, не известный никому из допрошенных стражей. Обычно на такие забавные происшествия никто не обращал особого внимания: посмеялись, допросили, казнили. Но Наставница что-то разглядела в этой несчастной и попросила Ихсана проверить.