Нет.

Пойти по этому пути значило не вернуться. Тогда она окажется прямиком в ловушке Гидеона.

– Буду скучать по тебе, как лиса скучает по волчьей пасти, – сказала она.

Губы Гидеона изогнулись в улыбке.

– Даже не знаю, что это – оскорбление или флирт.

Рука в перчатке опустилась Руне не шею, привлекая ближе, подталкивая склонить голову.

И Руна поняла, что сейчас произойдет.

Хуже всего было то, что она этого хотела.

Руна приставила нож Гидеону к горлу. Попыталась противиться его неумолимой силе.

– Даже не смей.

Он все равно склонился, будто знал, что она блефует, и его губы коснулись губ Руны. Свободной рукой он зарылся ей в волосы, притягивая ближе, углубляя поцелуй.

Сердце Руны, как всегда, щемило от поцелуя, но в этот раз ей в голову пришла еще одна мысль, никогда прежде ее не посещавшая.

Что, если это и правда прощание?

Она отбросила нож и поцеловала Гидеона в ответ.

Казалось, он намеревался поглотить ее. Руна вытащила рубашку Гидеона из брюк, скользнула рукой по обнаженной груди. Прижала ладонь к шраму, который уже нагревался от ее прикосновения. Гидеон, дрожа, впился пальцами ей в бедра, притянул ближе, будто хотел убедиться, что она не выскользнет.

У Руны кровь закипела в жилах.

«Это просто уловка, – напоминала она себе. – Он лишь хочет задержать меня до появления Кровавой гвардии».