Усилием воли она воскресила в памяти лица Аурелии и Мидоу, которые ждали ее в гавани. Руна поклялась, что в безопасности переправит их через пролив Барроу. Они ее ждали. Она не могла их подвести, особенно сейчас, когда была так близка к цели.

Он пытается задержать меня. Все это – отвлекающий маневр, прелюдия, после которой ловушка захлопнется окончательно.

Она все понимала, но этого недостаточно было, чтобы развеять туман безумия.

Его развеял Гидеон. Дрожа от боли, которую причиняло проклятье, он слегка отстранился, взял Руну за руку, а потом вынул из кобуры пистолет и вложил ей в ладонь.

– Обещай, что этот не потеряешь, – прошептал он. Щетина царапала ей щеку.

Руна пораженно воззрилась на него.

Что?

Однако Гидеон уже отступал, оставив ее с пистолетом.

– Если кто-то попытается причинить тебе боль, – продолжал он, – и другого способа остановить их не будет, не раздумывай. Просто стреляй, и все. Поняла?

Нахмурившись, Руна наблюдала, как он поднимает с пола ее ритуальный нож и засовывает себе под ремень. Как будто они совершили обмен. Он не подошел ближе, лишь шагнул в сторону, открывая путь к двери.

Он даже не пытался остановить ее.

Потому что солдаты уже на пути сюда. Они, наверное, уже здесь.

– Я дам тебе фору в двадцать минут. – У Гидеона было совершенно нечитаемое выражение лица, но невысказанные слова повисли в воздухе. А потом пойду за тобой.

Двадцать минут. За это время Руна даже до гавани не доберется.

Но это лучше, чем ничего.

Она схватила мешок с едой, украденной из его шкафа, и направилась к открытой двери. Надо было бежать как можно дальше отсюда и отправиться туда, где Гидеон никогда ее не найдет.